С любезного разрешения журнала "Град духовный" мы знакомим вас с материалом, опубликованном во 2-м номере журнала за этот год (2004 г. – прим. ред) под заголовком "Голландка с русской душой". Мы позволили себе изменить заголовок и внести в текст небольшие сокращения.
***
К этому интервью Господь подводил меня постепенно. Впервые о его героине я услышала около двух лет назад. На одной встрече на звонок по сотовому телефону мой собеседник отвечал по-английски, а потом пояснил, что разговаривал с художницей из Голландии, которая пишет иконы и православные храмы России. Она помогала строить храм святых апостолов Петра и Павла в Лодейном Поле. Там же в Крещении получила русское имя Катя...
Потом на даче меня неожиданно угостили большим шоколадным яйцом, полученным на Пасху в подарок от иностранной гостьи - художницы Кати. И рассказали о том, какую большую любовь питает к русским людям "голландская Катя".
Затем от разных людей я еще не раз слышала о Кате, которая вырученные от продажи своих икон и картин средства тратит на помощь больным и обездоленным русским детям.
И вот минувшей осенью я нашла на своем автоответчике приглашение на закрытие ее персональной выставки в библиотеке имени Блока на Невском проспекте, в здании бывшей Голландской церкви. Выставка, как и сама художница, произвела на меня впечатление. Однако о том, чтобы взять интервью, я тогда почему-то не задумалась.
Прошло еще почти полгода, и мне довелось передавать Кате на вокзале небольшой Рождественский подарок от прихода монастыря святого праведного Иоанна Кронштадтского на Карповке. Тогда я наконец поняла, что пора написать об этой необыкновенной женщине, Тинеке Вестерхофф, и мы договорились об интервью.
Словно из другого мира
- Почему Вы выбрали в крещении имя Катя - разве Татьяна не ближе по звучанию к вашему Тинеке?
- Почти все голландские имена имеют христианское происхождение, хоть и по-другому звучат. А Тинеке как раз возникло от Екатерины, точнее от Катрейн.
- Какой же путь Вы прошли от Тинеке до Кати? Как оказались в России и приняли Православие?
- Рассказывать об этом можно долго.
Началось все в 1967 году, когда мы с мужем были в свадебном путешествии. Тогда я впервые посетила Париж и увидела в Лувре древние русские иконы. На них были лики Христа, Божией Матери и святых, написанные на дереве в теплых тонах. Я была поражена: что это?! Но почему-то едва смела поднять на них глаза. Ушла, потом вернулась и смотрела еще и еще... Мне было не по себе, а в чем дело, почему возникают такие глубокие чувства - не могла осознать. Для меня все это было словно из другого мира. Лишь потом я узнала о том, что такое иконы. А тогда в Лувре просто не понимала, как себя вести...
Первая ступенька к вере
Потом в каком-то журнале я прочитала, что иконы пишут и теперь, что существуют школы иконописи. И я чувствовала, что все это дано мне было узнать неслучайно.
В тридцать три года, когда у меня уже было двое сыновей, я серьезно заболела - начинался рак. В то же время в возрасте тридцати семи лет умер мой брат, тяжело заболела мама...
После операции, которая прошла удачно, у меня возникла мысль, что таким образом Бог дает мне возможность изменить свою жизнь, начать жить по-новому. Наверное, именно тогда и началась моя вера, которую я еще не полностью осознавала.
- А разве в детстве Вы не посещали храм?
- Я ходила в воскресную школу протестантской церкви и бывала с подружками на детских богослужениях. Но в отличие от мамы, которая иногда ходила в церковь, папа этого не одобрял. Мой муж тоже был "невером"...
- А какую религию исповедует большинство голландцев?
- На севере моей страны уже четыреста лет кальвинисты - это одно из направлений протестантизма. А юг долгое время был под властью испанцев, поэтому там в основном католики. Но сейчас Голландия - одна из самых безбожных стран. И уже около десяти процентов ее жителей - мусульмане.
Упадок веры в Голландии начался с конца Второй мировой войны. Люди стали думать, что раз Господь такое допустил, значит, нет справедливости, и стали отходить от Бога. Но это, конечно, очень примитивное рассуждение.
В православных храмах такая благодать
- Вскоре после операции кто-то сказал мне, что в Гааге живет Лидия Дайф, которая пишет иконы. Когда мы встретились с ней, Лидии было уже почти восемьдесят. От нее я многое узнала про иконопись, услышала рассказы о России, о ее семье (ее мать была родом из Петербурга), о парижском учителе Георгии Морозове. Это была особенная женщина. Наша встреча была лишь знакомством, которое ни к чему ее не обязывало. Она задала мне несколько вопросов, пытаясь понять, с кем разговаривает. Спросила, умею ли я рисовать. Я ответила, что нет. Потом она спросила, знаю ли я Священное Писание. Я опять ответила - нет. "Если ты всему этому научишься или хотя бы постараешься, то я тебе помогу, - сказала Лидия. - А будет Божие благословение - станешь иконописцем".
И я стала учиться у Лидии. И как она меня учила! Первым ее уроком было посещение православного храма:
"Если ты хочешь заниматься иконописью, то сначала тебе надо увидеть и ощутить, что такое Церковь!" И она повела меня в храм в честь святой равноапостольной Марии Магдалины. Это было в Гааге в конце семидесятых. Помню свое потрясение, когда я увидела полный храм икон, среди которых были и иконы, написанные моей учительницей. Первой моей мыслью было: здесь столько прекрасных икон! Такой красоты я никогда не смогу создать! И я почувствовала страх: это для меня недоступно...
Свое ощущение какого-то необъятного, возвышенного, распахнутого мира, который меня тогда захватил, я запомнила навсегда. Именно в православном храме я почувствовала необыкновенную духовную наполненность, и это казалось мне тогда непостижимым. Там же я впервые увидела русских людей, которые уже давно уехали из России. Они пели божественные песни...
Однажды я ездила в Россию со своей знакомой, и у нее в Троицевой Лавре возникло то же самое чувство: она вдруг почувствовала что-то необъятное, и слезы полились у нее из глаз. Хотя она далека от веры ... да, в православных храмах такая благодать, что любой человек это ощущает. Даже мы, не воспитанные в вере, тем более в православной...
И вот после первого посещения православного храма я стала бороться за выживание. К этому времени умерла моя мама, папа перенес тяжелую операцию на сердце. Мне нужно было все это пережить и миллиметр за миллиметром выкарабкиваться... Так открывался для меня путь к Богу.
Думаю, что первое посещение храма состоялось у меня после болезни и скорбей промыслительно. Мне кажется, что в течение жизни каждому человеку предоставляются возможности, на которые он должен откликнуться. Если один раз не понял, не увидел - Господь снова и снова посылает нам такие обстоятельства, что не откликнуться на зов Божий невозможно. Только надо быть открытым к этому и не ожесточаться от своих невзгод.
Возвращение к чистой жизни
- В ту пору до встречи с Россией оставалось еще лет десять. Я стала чувствовать, что мне необходимо вернуться к своим корням. Поехать в Россию. И сказала об этом Лидии. Она переспросила: "Разве Вы чувствуете, что Ваши корни там?" - "да", - ответила я, не сомневаясь.
- Может, кто-то из ваших предков жил в России?
- Никого из русских в моем роду никогда не было. Я имела в виду возвращение к чистой жизни, к истине, которую в России, если искать, еще нетрудно найти, она здесь еще хранится. А у нас, на Западе, ее и найти почти невозможно...
- И как же Вы впервые попали в Россию?
- Очень просто. В 1987 г. я увидела в газете объявление о "путешествии по иконам" и полетела в Москву. Самое удивительное, что, едва ступив на русскую землю в аэропорту, я сразу почувствовала: на меня словно теплое покрывало опустили, и я - дома!
Замечательно то, что это была специализированная поездка "по иконам". Мы побывали в Сергиевом Посаде, в реставрационных мастерских иконописцев Новодевичьего монастыря смогли увидеть то, что обычно недоступно для туристов. Не почувствовать Россию было невозможно, тем более что Мартин раскрыл нам ее духовную сторону. Это и было "сердцевиной" поездки. Кроме Москвы, мы побывали в Ленинграде и, конечно, посетили все основные музеи двух российских столиц. И я "пала жертвой России".
Батюшка низко мне поклонился
- Уже в следующем году я отправилась в Центральную Азию и Сибирь. Увидела Ашхабад, Бухару, Самарканд, Ташкент, Алма-Ату, Улан-Удэ, Иркутск. На Байкале мы оказались в начале ноября. Было так холодно, что помыть ноги в чистой воде озера я не решилась - только руки...
В 1991 г. я совершила третью поездку - по Золотому кольцу. В то время в России еще было мало Библий, особенно детских. Я привезла их, и все путешествие ходила с ними, не зная, кому отдать - пока мы не приехали в Кострому.
В древнем краснокаменном Воскресенском храме на берегу Волги я передала эти Библии одному старенькому священнику. Его очень тронуло, что незнакомый человек из далекой Голландии - он даже не знал, где она находится, - не затруднился привезти детские Библии на русском языке. Когда-то за хранение духовной литературы этот священник рисковал своей жизнью. Во время гонений за веру он много лет жил отшельником в лесу и даже не знал, когда окончилась война... Батюшка принял дар и низко мне поклонился. Это меня очень растрогало. А через два года его не стало на земле...
В том же храме служил отец Димитрий. Он повел меня в духовное училище, которое только открылось. Я видела, как в России возрождается вера. Именно тогда я почувствовала, что обязательно должна найти в России иконописца, который поможет мне в обучении. И Господь послал мне такого наставника - им стал Гоша из Петербурга, он многому научил меня без слов, показав мой путь в иконописи...
"Но ведь это русская икона!"
- Летом 1992 г. в Александро-Свирском монастыре работала группа молодых голландцев. А на следующий год с ответным визитом Голландию посетил протоиерей Михаил Николаев. Он был тогда священником Александро-Свирского монастыря, а по воскресеньям служил в домовом храме Лодейного Поля, в двухстах семидесяти километрах от Петербурга.
Отец Михаил приехал с небольшим хором, чтобы собирать средства для строительства нового храма. В выходные дни они пели за богослужением в православном храме Святых апостолов Петра и Павла города Девентера. Потом я была на концерте русского хора, где и познакомилась с отцом Михаилом. Мне тоже хотелось чем-нибудь помочь. Оказалось, батюшка уже слышал, что я пишу иконы, и попросил подарить икону для храма в Лодейном Поле. Я немного смутилась, так как стала писать иконы недавно и считала, что у меня еще не очень получается. Выбрала самую большую икону, которая тогда была готова - святого апостола и евангелиста Матфея. Реакция батюшки меня изумила: "Но ведь это русская икона!" Это заставило меня задуматься, что же Бог хочет сказать мне этими словами...
Отец Михаил пригласил меня в Лодейное Поле, и 11 октября я была в этом городе. Именно в ту поездку я задумалась о том, как много даровал мне Господь и что непременно должна откликнуться на все Его благодеяния, изменить свою жизнь. Я ЯСНО почувствовала, что именно сейчас должна креститься, а иначе этого может никогда не произойти. И крестилась.
После Крещения отец Михаил предложил мне писать иконы для строящегося каменного храма. Удостоиться такой чести! Это было полной неожиданностью! И я долго сомневалась, справлюсь ли, ведь я не такой уж одаренный иконописец. Мне казалось, что это выше моих сил, но отец Михаил сказал: "Молись усердно, и все получится!" И Господь дал такую возможность. Теперь мои иконы находятся в алтаре и в самом храме Святых апостолов Петра и Павла в Лодейном Поле.
Мне нужен ответ, но я не знаю вопроса
- Я слышала, что Вы привезли из Голландии десять тонн плитки для пола этого храма, дали средства для паникадила...
- Просто у меня была такая возможность, и Бог во всем помогал. Ведь я столько получила в России! Так что стремление хоть чем-то отблагодарить вполне естественно. Особенно хотелось хоть немного сделать для детей-сирот. И здесь не нужны никакие слова - такое желание пришло само собой.
Правда, этому способствовала важнейшая встреча. Осенью 1995 г. я познакомилась в Ипатьевском монастыре Костромы с архимандритом Иеронимом (Тестиным). До этого я уже ко многим священникам обращалась со словами: мне нужен ответ, но я не знаю вопроса ... Они только недоуменно смотрели на меня. Но я всегда ощущала, что в России живет кто-то, кто поможет мне идти дальше по духовному пути. Этим человеком оказался настоятель Ипатьевского монастыря. Именно он понял, что я имею в виду. Он и дал толчок, чтобы писать не только иконы...
Да, эта встреча стала определяющей на моем пути возрастания в вере. И здесь я хочу сказать о том, что у каждого человека есть на земле кто-то, кто может духовно помочь. Только надо верить в это, молиться и искать.
Катя-Золушка
- Вы замечательно ушли от вопроса. Все-таки - чем, каким детским домам вы помогали?
- Четыре раза приезжала в Россию с микроавтобусами, наполненными продуктами, одеялами, швейными машинками, нитками, школьными досками и многим другим, что необходимо детям. Три раза эти машины приходили в Кострому и Нерехту. Один раз детский дом в селе Никольском под Костромой получил все необходимое вместе с микроавтобусом. Мы также помогали детской поликлинике в Костроме, снабжая ее в течение нескольких лет инсулином и большими партиями других лекарств общей стоимостью на шесть тысяч евро.
- Исходя из таких объемов, можно подумать, что Вы - состоятельная женщина...
- О нет, Катя - бедняжка, Золушка, - улыбается наш переводчик Георгий Тиммер. - Катя говорит, что ей очень многие помогают. А самой Кате каждый раз даже на дорогу в Россию сложно накопить. Они складываются из того, что удается выручить от продажи икон, картин и расписанных пасхальных яиц, а также из небольшой платы за лекции об иконах и о России, которые Катя читает по всей Голландии. За все годы Катя приезжала в Россию уже раз сорок, и только трижды ее дорогу оплачивали. На две последние поездки дал деньги ее старший сын Патрик.
Кстати, на лекциях люди, наслышанные о ее благотворительной деятельности в России, иногда передают конверты с деньгами. Бывает, что переводят свои средства на специальный счет. Многие голландцы хотят оказывать помощь, но боятся, что их деньги пойдут на бюрократию, на строительство зданий или офисов других организаций. Поэтому когда они узнают, что кто-то занимается этим лично - это решает выбор в пользу Кати.
Дом женщины
- В честь трехсотлетия Петербурга, как дар Голландии нашему городу, была организована выставка Ваших картин. Что значила Ваша первая выставка в России для Вас?
- Меня поразило, что многие люди были так взволнованы. Некоторые по несколько раз возвращались к картинам, другие плакали... Русские люди смотрят на искусство сердцем - не так, как у нас. И я почувствовала себя такой маленькой: кто я такая, чтобы мои работы вызывали столько эмоций?
- О чем Вы мечтаете?
- Мне хочется открыть - построить или отремонтировать - в России, желательно в Петербурге или его пригороде, Дом женщины. В нем должно быть несколько комнат, где женщины смогли бы отдыхать от своих ежедневных, порой тяжелых семейных проблем, и набираться сил, чтобы идти дальше. В этом доме должно быть то, что помогло бы нам справляться со своими эмоциями и переживаниями. Я знаю, что такой терапией может стать живопись, поэтому в этом доме обязательно должна быть мастерская. Мне кажется, что каждому человеку очень важно иметь такое место, где можно было бы побыть самим собой и встретить людей, которые внимательно тебя выслушают, поделятся своим теплом и подставят плечо в трудную минуту... Еще хочется организовать выставку картин в Москве.
- А что бы Вы пожелали нашим читателям?
- Уповать на Бога.
Беседовала Наталья ВАСИЛЬЕВА. Перевод Георгия ТИММЕРА.
