«Молиться о земном – все равно, что просить у царя горстку навоза». Я услышала об этом на заре воцерковления, и мне всегда действительно казалось неприличным молиться о чем-то посюстороннем. Мелковато для Бога. Наверное, ни разу в жизни я не помолилась о замужестве или об оценке на экзамене.
Но в сложных ситуациях все равно мысленно выдыхалось: «Господи... Разрули это как-нибудь. Ну, если нужно». Да что в сложных! Иногда это действительно был вздох о «горсти навоза». Мелко – дальше некуда. Но однажды мне на практике открылось, что Бог все же для нас не только Царь, Он еще и Отец. Дети же вот просят иногда у папы склизких червячков на рыбалке подержать, в тине покопаться, на навозную кучу влезть с лопатой... И папе не жалко.
Впрочем, я расскажу о том времени, когда и детей-то у нас с мужем еще не было, так что подобные сравнения мне бы в голову не пришли. Зато однажды пришла в голову мысль купить мужу пальто. Мы были женаты целых полгода, пришла зима, и тут-то я обнаружила, что супруг, прежде всерьез мечтавший стать монахом, в целях нестяжания не имел никакого «приданого», то есть зимней одежды. Был у него свадебный пиджак, иподиаконский подрясник и армейский бушлат, маловатый размера на два. Была его небольшая зарплата да две наших стипендии.
В общем, стало мне обидно наблюдать, как поверх красивого строгого подрясника муж натягивает бушлат, который все равно не застегивается, а рукава короткие. Собрала я свою стипендию, гонорар из местной газеты, мамин денежный подарок на Новый год – и довольная пошла в магазин. Еще бы: в кошельке аж целых четыре с половиной тысячи разом! Огромная сумма для нас в то время.
Мысленно я представляла мужа в простом темном длинном пальто. И никаких компромиссов в виде дутых курток на молнии! Наверное, вам уже смешно, но я тогда честно не знала, сколько же это может стоить. Мне с моей девчачьей худобой тогда вполне хватало синтепоновых«пуховиков» с распродажи.
В общем, нашла я пальто. Не в самом шикарном магазине, не самого лучшего качества – вообще «едва-едва» по сравнению с образом в голове. На ценнике скромно красовалось: 12 тысяч. Всего-то. Две зарплаты мужа плюс одна моя стипендия – как-то так. Поулыбалась и пошла домой.
Разумеется, я не молилась об обновке. И даже не молилась о зарплате – это же как-то «мелко». Но мысленно хмыкнула: «Нда, Господи, что б нам такое с этим сделать, а?»
А через пару дней кто-то в храме позвал моего мужа читать Псалтирь по умершему родственнику. Вернулся муж поздно, с двумя баулами в руках. Оказалось, что родственники покойного уже разобрали его вещи: что-то бомжам отнесли, что-то раздали родственникам. Никому не пригодилась только верхняя мужская одежда – слишком большого размера. На улицу нести – вроде жалко: почти не ношена. Отдали юноше, читавшему Псалтирь.
Когда мы открыли баулы, мне захотелось плакать. Там лежал новый элегантный мужской плащ, осеннее пальто до колен из хорошего кашемира и зимнее пальто с каракулевым воротником, которое мы тут же прозвали «шаляпинским». И все – мужу размер в размер.
Тут я пояснила причину своей радостной растерянности, и супруг потом долго потешался: «А жена-то у меня – чудотворица! Уж как начудит, так начудит...»
Шутки шутками, но я поняла, что если вещь «слишком мелкая» для Бога, Ему все равно для нас не жалко. Наверное, на мелочах нельзя «зацикливаться» и нельзя молитвой о них подменять настоящие молитвы. Но повздыхать перед Богом можно даже про мелочи. В конце концов, именно из них и состоит огромная часть жизни...
...А с годами взрослеешь и научаешься многое решать и «разруливать» сама. И все реже вздыхаешь растерянно и непосредственно, по-детски: «Господи, что нам с Тобой с этим делать, а?» Вроде – сама уже знаешь, когда, как и что.
И тут главное – вовремя опомниться, чтоб не услышать от Него: «Ну, сама – так сама».
На заставке фрагмент фото Владимира Ештокина
