Все знают прекрасный детский анекдот, когда человек вбегает в аптеку с криками: «Дайте мне таблеток от жадности, да побольше побольше». Этот сюжет прекрасно иллюстрирует ту проблему, с которой ежедневно сталкивается почти каждый из нас. Александр Сергеевич Пушкин писал про то, что «мы ленивы и нелюбопытны». Но живи он в наши дни, добавил бы к этому слово «нетерпеливы».
Любой человек, который хотя бы раз принимал участие в дискуссии, например, в Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), знает, как сложно стало вести вдумчивый диалог с собеседником. Одна—две реплики, обмен любезностями или критикой, и люди разбегаются, отталкиваясь друг от друга как бильярдные шары. Нет времени на анализ аргументов оппонента, нет желания прочитать пост до конца, чтобы оставить комментарий. Такая торопливость пронизывает всю нашу жизнь и переходит из виртуального мира в реальный. Наскоро поев, вполуха послушав супруга, поцеловав детей, мы спешим в офис, раздражаясь на тех, кто отнимает у нас хоть секунду времени. Митрополит Антоний Сурожский верно заметил, что современный человек живет прошлым или будущим, а настоящего у него нет.
Жизнь без настоящего особенно заметна в политике. Кто-то желает, чтобы в нашей стране что-то изменилось, но произошло это максимально быстро — один выход на площадь, и враг должен быть повержен, над башней появиться белый флаг, а свобода, на бегу подхватывая чашечки кофе, должна радостно встретить нас у входа.
Это нетерпение мы приносим и в Церковь. Отлично помню, как юношей я горячо молился Богу, прося Его отдать мне в жены конкретную девушку и именно сейчас. Бог тогда, казалось, меня не слышал, но прошло несколько лет, и Он ответил мне так прекрасно, что я мог лишь развести руками в немом восхищении.
Но для того, чтобы это произошло, нужно было остановиться, оглянуться по сторонам и услышать то, что происходило вокруг.
Сейчас мне за 30 лет, но я до сих пор с трудом умею останавливаться, и хочу немедленно научиться терпению. Десять лет назад я готов был подождать до сегодняшнего вечера, сейчас могу продолжать пару дней, но я все еще надеюсь проехать собственную жизнь на скором поезде желаний. Я постоянно должен останавливать себя от большого соблазна сказать, что я начну по-настоящему жить «лишь после того как Бог или судьба даст мне....» У каждого из нас есть свой список того, что должны нам дать окружающие или чего мы хотим добиться в ближайшее время. Мчится поезд, за окном вместо остановок мелькают годы, а я все никак не могу выйти на нужной станции, успокоиться и сказать: «Слава Богу, что у меня уже есть семья, хорошая работа», поскольку мне очень хочется достичь следующей станции, на которой написано что-то желанное и манящее. Иногда я встречаю другие экспрессы, на которых едут люди, но они меня не сильно интересуют, поскольку я хочу, чтобы на моем пути горел лишь зеленый свет, а другие пассажиры лишь заставляют меня ждать в толчее вокзала.
Но люди не пассажиры, и с ними нельзя общаться с чемоданами в руках и на бегу, как нельзя прочитать Тацита и Тита Ливия за 15 минут, как нельзя понять историю России, прочитав один учебник. У Василия Шукшина есть чудесный рассказ о том, как два мужика за бутылкой водки в течение одного вечера беседуют о вере, и этот разговор кончается жестокой дракой, а затем примирившиеся герои выпивают еще одну бутылку. Вот это желание понять человека за один вечер — это первый шаг на пути к терпению. Люди вылезают из скорлупы и начинают потихоньку узнавать окружающих. Открытие другого, возможно, является самой большой наградой за попытку преодолеть собственную лень и нелюбопытство, собственные страхи перед собеседником.
Неторопливый разговор может привести к страшным последствиям: окажется, что твой оппонент лучше тебя разбирается в вопросе или может предложить более изящное решение вопроса, или, наконец, может стать твоим другом или спутником по жизни.
Терпение — удел смелых людей, не боящихся своей беззащитности перед лицом другого. У митрополита Антония есть поразительные слова в одной из его последних бесед. В Сурожской епархии тогда появились люди, которые желали перемен и полагали, что их останавливает авторитет владыки. Обращаясь к ним, митрополит Антоний произносит удивительную фразу «не теряйте надежды», объясняя дальше, что очень скоро его не будет со своими прихожанами, и тогда они наконец обретут долгожданную свободу. Способность не отталкивать «блудных детей», желающих получить долю наследства еще при жизни отцов — есть, наверное, высшая точка в проявлении терпения, которого так не хватает нам.
