Геннадий Бачинский: Без попытки самооправдания

Дополнение от 25.12.07. Это интервью у Геннадия Бачинского было взято около года назад. С тех пор многое изменилось. Бачинский ушел с радио MAXIMUM и развлекательных телеканалов. «Утреннее шоу Бачинского и Стиллавина» переехало на радио Маяк, причем ведущие отказались от имиджа хулиганов, и программа стала менее шокирующей. Тем интереснее читать то, что говорил Геннадий год назад, перед тем, как совершить эти изменения в своей профессиональной деятельности...

Уважаемые посетители сайта!

Мы предлагаем вам новое эксклюзивное интервью с известным шоуменом Геннадием Бачинским. К сожалению, формат и объем печатного "Фомы" не позволяет нам размещать все подготовленные статьи, поэтому мы начинаем публикацию материалов, которые будут доступны только на сайте. Они будут "вывешиваться" в блогах авторов и в новом разделе, который скоро появится на нашем портале.

Интервью, которое вы прочтете ниже, вызвало в редакции массу откликов и обсуждений. Просим и вас присоединиться к этому обсуждению и оставить здесь свой комментарий.

Приятного чтения!

---

Такого сложного интервью у меня раньше никогда не было. Я предлагала священнику поучаствовать в этой беседе, и сразу приходилось отвечать на недоуменный вопрос: «А при чем тут „Фома“, при чем тут православие?». Кто-то не мог, кто-то наотрез отказался. Да, действительно, трудно предположить, что Геннадий Бачинский — известный «беспредельщик», ведущий ежедневного «Утреннего шоу Бачинского и Стиллавина» на радио Максимум, а также множества развлекательных программа на ТНТ — может давать серьезное интервью православному журналу. Но главные мои сложности были совершенно не в этом. А в том, что, делая этот материал, мне пришлось выступить в роли некоего общественного обвинителя. Имею ли я право обвинять кого-то, кроме себя? Давать советы, предлагать решения, когда в себе не могу разобраться, расставить все по местам? Этот разговор, настолько острый, насколько дружелюбный, настолько пристрастный, насколько искренний, оставил во мне глубокое впечатление. И первое, к чему он призывает, — пристальнее всмотреться в свою собственную жизнь, чтобы снова сфокусироваться на тех внутренних проблемах, которые я давно уже вижу, давно хочу изменить, но все не хватает решимости…

Готовясь к интервью, я попросила в православном интернет-сообществе написать вопросы, которые люди хотели бы задать Вам. Процитирую несколько характерных высказываний:

"Иногда приходится слушать их утреннее ток-шоу, потому что сын слушает. Впечатление устойчивое: все шутки только на тему ниже пояса, над позвонившими просто глумятся, стебаются (не могу подобрать другого слова) и "опускают". Позвонившие при этом глупо хихикают, поэтому симпатии тоже не вызывают. Вполне допускаю, что ребята умные, но уровень их программы запредельно низкий".

"Они производят впечатление людей умных, взрослых и остроумных, а за шутками ниже пояса не все видят нормальные высказывания нормальных людей. Недавно они приглашали Кураева (исполняет функции иностранного агента), разговор был достаточно серьезный. Все-таки они знают - с кем можно стебаться, а с кем интересно и поговорить".

"Радио Максимум почти каждое утро по дороге на работу слушаю и о том, что Бачинский может быть православным, давно подумал. Его православность (?) проявляется нечасто, изредка в его речи проскакивают какие-то фразы, мысли, понятия, по которым можно сделать предположение об его религиозности".

"Православный он или нет, но то, что он делает в радиоэфире, производит мерзкое впечатление".

"Рад бы не слышать этого отвратительного "гимна быдлячеству", каким считаю это его "шоу", но в маршрутках иногда приходится. И как это совмещается с Православием — уму не постижимо".

"Думаю, мозговитые ребята просто зарабатывают деньги. Они, судя по всему, прекрасно понимают, что есть пошлость, и эксплуатируют насыщенность масс-медиа пошлостью".

"Нет, не настоящие они пошляки... Просто провокационный стиль. Не все так прямолинейно, и это хорошо - жаль только, что понять это не всем по силам".

Итак, можно спроецировать все эти высказывания в два вопроса: Православный Вы или нет? И если "да", то как Ваши шоу сочетаются с христианским самосознанием?

Да, я православный. Я крестился сознательно в студенческие годы. В школе, естественно, был пионером и комсомольцем, и верил во все то, что нам говорили. В детстве я жил в Алтайском крае, приехав же в С.-Петербург, окунулся в мощную волну свободы. Классическая история: вырвавшись из-под родительского крыла, я впитал в себя все свободолюбивые тенденции. В частности, тогда началась евангелизация населения, помню, в общежитии какие-то баптисты подошли и подарили мне Библию. Потом кто-то из знакомых крестился, и я на этой волне тоже покрестился.

Определившись таким образом, что я православный, я тут же забыл об этом. И когда, спустя значительное время, стал знакомиться с церковным преданием, то обнаружил, что, будучи крещеным, я много лет ничего не знал о вере. Надо сказать, что годы с моего крещения и до фактического прихода в Церковь были очень насыщены саморазрушением. В частности, я участвовал в альтернативном музыкальном движении (был активным посетителем клуба "Там Там" Севы Гаккеля) со всеми эзотерическими теориями, которые там витали. Процесс саморазрушения постоянно усугублялся, и я даже один раз пришел на исповедь, когда мне было совсем плохо: я развелся с женой, и все в жизни шло наперекосяк. Тогда я ничего не знал, и даже не помню, что говорил в храме. И следующий раз я пришел в Церковь спустя восемь лет.

Все эти восемь лет были наполнены карьерой, которая здесь достаточно ярко описана в высказываниях слушателей. То, чем я занимался в эфире, можно обозначить как мышление без границ и без авторитетов. Мои выступление на радио были близки к внутренней рефлексии человека, попавшего в сложную жизненную ситуацию после развода с женой и еще целого комплекса проблем и процессов. То есть происходящее на радио было в каком-то смысле выражением себя. Но параллельно началась моя побочная деятельность - выступление на публике.

Будучи в достаточно стесненной финансовой ситуации (я остался должен после кризиса 98 года), я пытался заработать деньги, в том числе, самым прибыльным способом – выступлениями на концертах. И там я стал сталкиваться с плодами своего труда в радиоэфире, а именно с публикой, которая меня слушает. И вдруг увидел, что попал в какую-то страшную атмосферу. Ведь то, что я делаю на радио, гораздо более мягко и девственно по сравнению с тем, что происходит на корпоративах и выездных клубных вечеринках. И вот чем дальше, тем больше после концертных выступлений мне было просто физически плохо. Я приходил домой, и у меня начинался депресняк. Но я все равно говорил себе: ладно, это моя работа. И так продолжал зарабатывать, зарабатывать и зарабатывать, пока душа моя уже не взмолилась – что происходит-то? Ты уже совсем делаешь богопротивные вещи! Потому что внутренние поиски Бога у меня всегда были, я пытался читать книги, но не было человека, который бы мне все объяснил.

Наконец, года три назад я стал все больше вчитываться, узнал про Иисусову молитву, и настолько мне опротивело мое концертное амплуа, что я стал просить Бога о том, чтобы Он дал мне другую работу. Чтоб я зарабатывал деньги, не делая столь низкие вещи.

Вот так постепенно я стал что-то узнавать о православии, по-прежнему являясь винтиком механизма шоу-бизнеса. Со временем этот грех, который во мне накопился, включая и грех саморазрушения, привел к тому, что сил не было терпеть, и когда в очередной раз моя личная жизнь пошла прахом, мне, наконец, стало настолько плохо, что я дошел-таки до храма.

Я и раньше пытался много раз заходить в храм, но не мог. Сначала подходил к нему, потом входил в ограду. Потом постепенно стал заходить и внутрь. То есть человеку, который настолько пропитан мерзостью шоу-бизнеса, это очень тяжело. И ведь я не знал тогда всего того о православии, что знаю сейчас. Если бы знал – наверное, вообще никогда бы не решился. Но, тем не менее, это произошло, и два года назад я начал воцерковляться.

С тех пор идет процесс, направленный к тому, чтобы разобраться с моей работой, но не революционными методами. Я всегда тешил себя надеждой, что, играя на грани добра и зла, все-таки служу добру. Хотя в какие-то моменты озаряла простая мысль, что здесь добром уже не пахнет. Но эта иллюзия продолжала мною владеть. В итоге я хожу в храм, но… по какому-то малодушию своему не могу отказаться от всех тех заработков, которые получаю в шоу-бизнесе. Только стараюсь, чтобы все больше и больше моя деятельность сдвинулось на светлую сторону.

Вот моя проблема. Моя работа – это большой мой внутренний кризис, мне действительно бывает плохо от того, что я делаю. И я на исповеди об этом говорю – но, к сожалению, повторяю снова и снова...

Да… это серьезные признания. Спасибо Вам за такую искренность. Но за два года с православным христианином, даже если он будет очень сильно сопротивляться, все же происходят какие-то изменения! Изменения во внутренней жизни – и, как следствие, в жизни внешней. Да, в некоторых отзывах слушатели действительно отмечают, что в вашем шоу происходят изменения. А как Вы оцениваете этот процесс?

Мы стали более скучными, как пишут нам некоторые слушатели. Или даже есть такие письма: "Бачинский уже задолбал своим православием". При том что вкрапления об этом настолько невелики, что обычно люди не замечают.

Изменения в шоу происходят – но мне бы не хотелось заниматься самооправданием в этом интервью. Просто идет очень плавный эволюционный процесс. И если эволюция будет безуспешной, то тогда не будет утреннего шоу. Потому что для меня в том виде, в каком существует сейчас, оно неприемлемо.

Да, мне уже неприятно слышать юмор на сексуальные темы, но поймите, я 15 лет работаю на радио, у меня в голове целый склад штампов. И стоит мне чуть-чуть ослабить внутреннее внимание, что легко происходит утром, потому что я человек-сова и не в лучшей физической форме, как зачастую на автомате у меня выскакивают все эти шутки, складированные огромными штабелями в голове. И большого усилия мне стоит не шутить. И я останавливаю себя: не шути, не шути, стоп, не надо этого говорить…

И еще нужно понять, что утреннее шоу – это процесс импровизации двух людей, которые являются равнозначными составляющими единого химического вещества. И только по доброй воле двоих может что-то произойти. Здесь не столько я должен "фильтровать базар", сколько сделать так, чтобы мой партнер стал думать так же, как и я. Но как это сделать – я не знаю.

На это очень легко пенять, дескать, второй плохой, а я хороший, и я его торможу…

Он не плохой. Но знаете, говорят, что в семье могут возникать проблемы, когда в духовном плане один более продвинутый, чем другой. И что не надо подтягивать другого, а нужно себя придержать, чтобы семья не разрушилась. И у нас то же самое: второй участник шоу, Сергей Стиллавин – тоже православный человек. Глубоко православный, как ему кажется, но совсем не православный по своим поступкам. Он сейчас - это я пять лет назад. И он идет в том же направлении. И если я его буду сейчас "пинать", и насильно делать "правильную" программу для православных людей (которые не должны слушать утром радио Максимум), чтобы они все-таки слушали и радовались, – тогда все развалится тут же. Потому что у каждого свой темп.

Кстати говоря, я тоже могу сказать: а почему православные люди, которые отвечали на Ваши вопросы в интернете, слушают шоу Бачинского и Стиллавина? Почему, когда я захожу в церковную лавку, меня узнают? Почему, когда я иду прикладываться к мощам в монастыре, меня узнает монах и читает мне морали? Очень смиренно, но все-таки я слышу примерно то же, что Вы сейчас прочитали в мой адрес. То есть я понимаю, что он слушает нас! И я тоже могу это предъявить, как максималист, каким я всегда был. Ну не для них все эти продукты с нашим участием. Неужели люди не могут потратить те полчаса, которые едут на работу, на что-то другое, а не на прослушивание нашей передачи?

Знаете, мне бы хотелось, чтобы читатель не только занимался бичеванием Бачинского и Стиллавина, а еще на нашем примере посмотрел бы на себя и подумал… Когда он в своей жизни начинает предавать Христа – и, может быть, это давно уже случилось?..

Хорошо, прочитаю еще одно высказывание не православного человека, а просто вашего постоянного слушателя:

"Ежу понятно, что вы куда глубже и многограннее, чем пытаетесь показать сложившейся аудитории, и придерживаетесь взятого ранее формата эдаких безбашенных клоунов шапито. Доколе?! Просто мне крайне приятно среди порожняковой породы, которую вы несете в эфире, слышать иногда серьезные и очень правильные, на мой взгляд, вещи - суть крупицы золота".

Да, допустим, вы опустились до формата этих ребят, они вас слушают, и все это может быть даже какой-то миссией. Но если случайно утром включит радиоприемник совсем юный мальчишка, ребенок - поймет ли он эти крупицы золота? Вряд ли! Зато услышит, как классно кто-то с кем-то переспал… и постепенно осознает, что мама нудит свои нотации, а на самом деле все так весело и круто! И что Вы ему скажете? Да что ни скажете – получится ложь. Ложь или на радио – или в жизни.

Если мы сейчас хотим человека, называющего себя христианином, Бачинского, призвать к ответу, если мы оперируем такими социальными категориями о человеке, который неправильно себя ведет, – то я могу задать встречный вопрос: а где будут работать апологеты? Для чего вообще нужны тогда эти люди, которые должны защищать веру и продвигать ее? Миссионеры, которые на данный момент, как я вижу, совершенно отсутствуют, кроме единственного о. Андрея Кураева (исполняет функции иностранного агента)?

Человек, на которого мы работам сегодня, – это средний класс, это "белые воротнички", которые едут утром на работу на своей машине. Они, к сожалению, очень сильно отличаются от тех, кто ходит на концерты "Алисы" или "ДДТ". Это люди, у которых уже сложившаяся система представлений о добре и зле. И о том плавающем градиенте, который между ними, – ведь у них нет четкой границы. Кто с ними будет работать? Высказывания Кураева (исполняет функции иностранного агента) они не будут слушать. Для людей, которые состоялись в жизни социально, нужны какие-то другие авторитеты.

Но все же мне трудно назвать то, что Вы делаете, проповедью.

Хорошо, мы можем отказаться от участия в СМИ, – но тогда это значит, что мы сдаемся полностью перед силами зла, в руках которых сейчас находится этот инструмент! Если сейчас в шоу-бизнесе есть отдельные люди, которые симпатизируют идеям православия, то когда мы их заберем оттуда, то останется полностью разрушающее орудие СМИ. А СМИ - это страшно!

Мне кажется, что священники лучше понимают, как обстоят дела, чем неофиты, высказывающиеся в интернете. В этом корни современного религиозного экстремизма, что все неофиты требуют радикальных мер. Я, с этой точки зрения, должен провозгласить, что больше не буду работать на радио, если я православный. Но можно посмотреть и с другой стороны – а если я уйду, кто займет это место?

Но чем Вы лучше, полезнее этого гипотетического кого-то, кто занял бы Ваше место?

Мы уже видим в большом количестве этих "кого-то других". Мы, к сожалению, пожинаем плоды своего десятилетнего шоу в виде расплодившихся клонов. Которые перенимают нашу манеру, начисто лишив ее содержания. Потому что мы все-таки себя определяем и оправдываем тем, что мы – аналитики, которые за шутками и смехом прячут неожиданные выводы. Кто-то говорил, что в России правду могут говорить только шуты.

Действительно, мы говорим в эфире такие политические, социальные и мировоззренческие вещи, которые если были бы сказаны серьезно каким-то другим человеком, тут же стали бы предметом судебного разбирательства. Мы – Жириновские радиоэфира. Но, как я уже сказал, есть плоды, снивелировавшие эту нашу идею об оправдании формы содержанием. И если будет кто-то, а не мы, – то есть один из этих вот клонов, ну, может быть, такой смешной, отвязный и все – вот это как раз и будет пошлостью. То, что делаем мы – это, все-таки, иначе говоря, просто юмор на сексуальные темы. А пошлость в данном случае я разумею настоящую, мещанскую.

Кстати, большинство весьма политкорректного и цензурного материала, не вызывающего такие дискуссии, как наш, является той самой пошлостью, которую я для себя определяю как сумму двух составляющих. Как только человек открывает рот и говорит первое слово, я уже знаю, какими будут 15 следующих. И второе – человек не верит в то, что он говорит. Вот что я называю пошлостью: предсказуемость, помноженная на фальшь. И, мне кажется, это более опасно, чем люди, которые всовывают шпильки в задницы, казалось бы, "культурным людям". И я, как человек, который больше всего не любит самодовольное невежество в людях, готов лучше жить в обществе провоцирующих хулиганов, чем в обществе напыщенных "культурных" серостей.

В чем-то мне близки Ваши слова, но спрошу недоверчиво - все ли уж так "запущено" в коммерческих СМИ?

Мне бы хотелось разбить наше интервью как бы на две составляющих. Первая. Совесть тех, кто делает утреннее шоу Бачинского и Стиллавина, – тут важен момент некоего покаяния и реальных шагов после. И вторая – это ситуация в современных масс-медиа, и право на существование в них нашего шоу. И по первому вопросу, безусловно, мы не должны и выходить из церкви, там прямо и стоять на коленях с утра до вечера, а особенно с 7 до 11 утра. А другой вопрос – при той ситуации, которая сложилась в современном шоу-бизнесе, мы не можем говорить о том, что творчество Бачинского и Стиллавина является безусловным злом.

Хочу оговориться, что я искренне ненавижу шоу-бизнес. И чем больше я погружаюсь в этот мир, тем больше убеждаюсь, что люди, которые там правят, считают потребителя быдлом, стадом, недостойным того, чтобы проявлять к нему заботу. "Тварь я дрожащая или право имею?" Если тварь – то ты с той стороны телеэкрана, а если право имеешь – то с этой.

С другой стороны – по моему мнению, перед Богом все грехи одинаковы. И в этом смысле для меня, как для человека, который решил жить по христианским заповедям, – более безвредно в нашем обществе пошутить на тему секса, чем повторять наглую ложь, которую несет в себе реклама. Невозможно быть христианином в каждом своем слове и при этом читать лживую рекламу – но ты обязан это делать, потому что это условие твоего пребывания в эфире. Можно сейчас сделать такой артистический шаг закрытия проекта – но для меня этот шаг равносилен пострижению в монахи, это радикальная смена всего, что меня окружает. Видимо, я все равно не готов сейчас быть тем глянцевым христианином, которого от меня кто-то, быть может, ждет.

Понимаете, бессмысленно наводить порядок у себя дома, когда ты видишь, что на тебя несется смерч. Ситуация в СМИ такова, что мы можем, конечно, говорить о вреде, который приносят Бачинский и Стиллавин, но это будет чисто виртуальный вред по сравнению с теми военными действиями, которые идут сейчас, и где жертвы – народ наш. Безусловно, мы можем закрыть программы Бачинского и Стиллавина, но самое большое, что мы этим можем сделать, – это спасти конкретно Бачинского и Стиллавина. Но никак не тех людей, которые являются нашими потребителями.

Почему-то считается, что православному человеку нет места в современных профессиональных СМИ. Если ты православный, то иди на телеканал Спас, который ни один человек, привыкший к современной картинке, смотреть не сможет. То есть существует жуткая сегрегация светских и православных СМИ. Православие при всем кажущемся расширении свободы – находится в резервации. Куда всеми профессиональными способами закрывается доступ для человека, живущего в современном мире, который не отрекся от мира – а таких большинство. И это проблема, которая меня заботит очень сильно.

Я хочу делать православное радио, я хочу говорить людям о добре и зле, но сейчас нет места, где я мог бы это осуществить. Если мои таланты нужны – я готов как профессионал делать что-то в другом месте. Но на данный момент мои таланты никому не нужны, кроме тех, кто мне платит деньги за то, что я читаю их рекламные объявления в эфире.

Но почему Вы говорите – закрыть передачу и сразу же уйти. Ведь Вы генеральный продюсер, вот и работали бы продюсером?

Если я, как генеральный продюсер радио Максимум, закрываю шоу Бачинского и Стиллавина – значит, я профессионально непригоден. Потому что я закрываю одну из самых рейтинговых программ российского радио.

Знаете, вот Вы говорите, что не востребованы в православной профессиональной области. Но мне кажется, что нам очень не хватает именно такого человека, - хорошего профессионала, известной личности, который бы с высоты своего положения так много мог бы сделать, заявляя о своей религиозной принадлежности! Мне бы очень хотелось, чтобы Вы стали таким символом, что ли, и пусть не прозвучит это идеалистично.

В обществе идеи покаяния, при всей кажущейся доступности, – не востребованы и не приняты. Никто никогда не поверит в современной России истории про обращение Савла в апостола Павла. Не поверит обычный зритель и слушатель, что тот, кто был символом пошлости в 90-х, сейчас является носителем ортодоксальной идеи. И в этом смысле тема покаяния Бачинского и перехода в рьяные апологеты не сработает – это я Вам как профессионал шоу-бизнеса говорю.

А с другой стороны – я был на фильме "Остров" в самом модном кинотеатре Москвы: в зале не было свободных мест, и с сеанса ушел только один человек. И я вижу здесь подвиг не только режиссера, который не постеснялся сказать, что он православный, и не постеснялся на треть свой фильм составить из молитв. Но я вижу также здесь подвиг, что Церковь настояла выпустить фильм в широкий прокат! И мы увидели, что народ забивает битком кинозал. Значит, мы преувеличиваем опасность, у страха глаза велики! И то, что я услышал в свой адрес, каждый читающий мог бы к себе применить и увидеть на примере фильма "Остров", что смелый шаг может быть востребован и может принести удачу.

Так значит, его все-таки можно сделать и Вам?

Наверное, всему свое время…

Анна Ершова
Прот. Вячеслав Харинов, настоятель храма во имя иконы Божией Матери Всех скорбящих радостей (С.-Петербург)

Геннадий Бачинский (1971 - 2008 гг.) родился в Алтайском крае, в 1994-м окончил Санкт-Петербургский Государственный Электротехнический Университет (специальность Автоматика и процессы управления в технических системах). Радио увлекался с детства, а во время учебы в университете организовал свою первую музыкальную группу. В С.-Петербурге работал на радиостанциях Полис, Катюша, продюсировал молодые рок-группы, писал о музыке в различные глянцевые журналы. С 1994 по 1997 г. вел музыкальные передачи на радио Модерн. С 1997 г. стал работать в паре с Сергеем Стиллавиным, и их «Утреннее шоу», построенное по принципу словесного беспредела, сделалось скандально популярным. В 2001 г. «Утреннее шоу Бачинского и Стиллавина» оказалось в Москве – сначала на Русском Радио, затем на радио MAXIMUM, где Геннадий вскоре стал генеральным продюсером. Как телеведущий снимался в различных развлекательных программах – на ТНТ, MTV, затем на I канале.
В 2007 г. Бачинский ушел с радио MAXIMUM и развлекательных телеканалов. «Утреннее шоу» переехало на радио Маяк, причем ведущие отказались от имиджа хулиганов, и программа стала менее шокирующей. Бачинский был также главным продюсером дирекции радиовещания ВГТРК.
Женат, у него двое дочерей. Православный христианин.
Погиб в автомобильной аварии 12 января 2008 года.

13 января Геннадий Бачинский должен был ответить на вопросы, которые прислали ему наши читатели. К сожалению, он не успел… На эти вопросы мы попросили ответить друга и коллегу Геннадия - Сергея Стиллавина. Читайте: Сергей СТИЛЛАВИН: «Вера – это не траур»

Фото Дениса Маханько