(85 голосов, средняя: 4,86 из 5)
Загрузка...
Приблизительное время чтения: 4 мин.
Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее. (Лк. 10:41–42)
Рассказ о Марфе и Марии, вероятно, один из самых часто читаемых за Божественной литургией евангельских отрывков. Возвращаясь к одному и тому же тексту из раза в раз, мы, с одной стороны, часто сталкиваемся с тем, что перестаем обращать на него пристальное внимание ума и сердца. С другой стороны, мы имеем возможность каждый раз замечать нечто новое, побуждающее нас задуматься и, возможно, измениться.
Две сестры — Марфа и Мария — очень хорошо нам знакомы. Одна суетлива, но заботлива, другая же тиха, но внимательна. Порой мы даже примеряем на себя один из этих образов, чтобы понять, каковы мы на самом деле и как нам угодить Богу. В чем же именно ошибка, или, лучше сказать, недочет Марфы? В чем именно упрекает ее Господь? И какой урок мы можем из этого вынести?
Следует обратить внимание на слова Евангелия, которое говорит, что Марфа не просто заботилась об угощении, а именно о большом угощении (Лк. 10:40). И в словах Господа мы видим указание на то же самое, она не просто заботится и суетится, но суетится о многом (Лк. 10:41). Несомненно, мы можем вынести из истории с Марфой и Марией тот факт, что не стоило совершенно отказываться от заботы о гостях и их угощении. Вполне возможно, что Мария тоже сделала для этого все необходимое, но не чрезмерно, она села у ног Христа, потому что именно это и было для нее самой главной заботой .
Марфа же увлеклась. Так бывает и с нами. Мы порой будто бы забываем о том, что является самым важным, а что второстепенным. Начинаем увлекаться различными традициями, историей, внешней красотой наших храмов и всем прочим, что само по себе безусловно важно, но без внимательного отношения ко Христу не имеет никакого значения. Порой кажется, что «вот сейчас я сделаю еще вот это, тут еще подкрашу, тут обустрою еще что-то поудобнее, а потом уж сяду у ног Иисусовых и буду сосредоточенно внимать тому, что Он говорит, чему Он учит». Как часто подобный ход мыслей становится замкнутым циклом самообмана!
Ведь всегда можно сделать что-то еще лучше, еще удобнее, еще красивее, а на главное так и не отыскать времени — и не только не найти времени, но еще и упрекать тех, кто находит время на самое главное в жизни, а если и не упрекать, то завидовать им. В то время как одно только нужно (Лк. 10:42): сделать самое необходимое для жизни внешней и тотчас же предаться главному — молитве, любви к Богу и ближним, внутренней жизни сердца.
Это совсем не означает, что нужно бросить все бытовое: работу, семью, светскую жизнь — нет, и хотя «Бог — это Тот, Кто требует абсолютной любви» (см. С. Кьеркегор «Страх и трепет»), это отнюдь не значит, что доказать эту любовь можно, бросив все то, что дорого и ценно. Это так же невозможно, как и пытаться доказать любовь к супругу или супруге, проявляя неуважение и безразличие к своим родителям. Вместе с тем лишь наполняя всю прочую жизнь Христом, мы можем действительно стать христианами, можем действительно умереть для мира, чтобы жить со Христом в Боге (см. Кол. 3:3).
Если чему и учит нас человеческая история, так это тому, что мы можем лишиться всего, что у нас есть, в одно мгновение. Все то, что ценно и дорого в наших очах, может завтра оказаться у нас отобранным. Однако именно жизнь нашего сердца никто не в силах у нас отобрать. Ее невозможно уничтожить, она никогда не потеряет свою цену. И потому позаботимся уже сегодня, здесь и сейчас, о жизни своего сердца, о том, к чему оно влечется, что является для него подлинным сокровищем.
Что же касается вещей внешних, то уделим им лишь столько, сколько они заслуживают, ведь довольно для каждого дня своей заботы (Мф. 6:34).
Текст — отрывок из книги митрополита Тверского и Кашинского Амвросия (Ермакова) «Вглядываясь в Лик Христа. Евангелие как приглашение к радости».
Эта книга — опыт чтения Евангелия как опыт узнавания Бога, полный радости, удивления и благодарности. Открывая страницы Евангелия, автор всякий раз стремится расслышать в нем личное обращение Господа к нам, увидеть вечную новизну евангельской вести, переворачивающей наши представления о нас самих, мире и Боге. В океане смыслов Евангелия владыка ищет ответы на вопросы о встрече с Христом, следовании за Ним, о тайне Креста и о том, как христианину следует относиться к выпадающим на его долю испытаниям.
М.: Никея, 2021
Кому ещё хочется погрешить хулой на святую равноапостольную Марфу?
Владимир, Вы это о чём и кому???
)) Владимир, спасибо Вам еще раз за Ваш ответ и напоминание Евангельского текста, который не так часто (?) читается в храмах, все понимаешь ли о стирке да об уборке Марфы невовремя (держу это в себе в качестве напоминания), а ее горячая вера остается как бы и на обочине.
Бладимир Губоликов, диалог произошел до или после вразумления Марфы?
После, конечно. )))
Я же не полемизируя с Вами написал. Просто, когда-то обратил внимание, насколько Марфа по-разному раскрывается в Евангелии.
Сказано в Н. Завете- "керю отдай кесарево (миру мирское), а Богу боье (а Богу душу свою с любовью вручи, будь милосерден как Он" и все...
Владимир Гурболиков. Спасибо Вам за Ваш комментарий. Ну почему же почти первая? Все Св. Евангелие состоит из "не видевших и уверовавших", по сравнению с которыми у Марфы и Марии были более благоприятные условия для встречи ч Господом. У св. Лазаря Он бывал с проповедями вероятно очень часто, если св. Лазарь единственный, кого в Св. Евангелии называют "друг Господа". Т.е. там глубочайшие отношения и отнюдь не единичные посещения. Так что уровень духовной жизни Марфы был пожалуй даже низковат на тот момент истории при таких идеальных условиях. А вот эти лица, вотличие от хлопотливой Марфы, даже не знают Его лично до совершения Чуда. Просто слышали от кого-то рассказы о Нем и уверовали. Марфу же пришлось поставить на место, настолько она со своим этим хозяюшкиным выпендрежем всех достала. Она отклонилась с пути, увлеченная материальным - ее Поправили для ее же пользы, поскольку Он видел в ней потенциал глубокой веры, но сорняки чрезмерного материализма и ревности не по делу "я тут с ног сбиваюсь для вас, дураков неблагодарных" могли заглушить это. И вот помогло же сказанное с укором да еще при всех, противопоставив ее ах какие важные хлопоты сидению и вниманию Марии. По Марфе - "ничегонеделанию". И вот... Обе сестры прославленны, обе равноапостольные. Стартовали по-разному, но вошли воротами узкими. Между прочим, в русском Православии много таких недоразвитых в вере Марф. Хлопочут о пирогах к Пасхе и вымытых окнах, записочках и свечечках, а благая часть остается на обочине их жизни десятилетиями. Хотя этой ситуации одной из немногих уделено в Св. Евангелии приличное место именно для нашей же пользы. Марий среди нас можно по пальцам одной руки пересчитать. Но зато Марф вагон и маленькая теледка.
Всё верно: но я о конкретном диалоге.
"Марфа сказала Иисусу: "Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой. Но и теперь знаю, что чего Ты попросишь у Бога, даст Тебе Бог". Иисус говорит ей: "Воскреснет брат твой". Марфа сказала Ему: "Знаю, что воскреснет в Воскресение, в последний день." Иисус сказал ей: "Я есмь Воскресение и Жизнь; верующий в Меня, если умрет, оживет. И всякий живущий и верующий в Меня, не умрет. Веришь ли сему?" Она говорит Ему - так, Господи! Я верую, что Ты Христос, Сын Божий, грядущий".
В доме гость, великий потрясающий души людей проповедник. О Нем говорят, за Ним следуют толпы народа и слухи о Его Чудесах. Невероятный человек! Он не частый гость в доме Марфы и Марии, ведь Он неустанно обходит пешком все эти местности там у них. И вот после долгого перерыва Он опять у брата Марфы и Марии в гостях. Какая редкость Его посещение! Он начинает проповедовать. Все гости замирают и ловят каждое Его слово, в том числе и Мария. Что делает наша Марфа? "Хлопочет". Т.е. как она хлопочет на деле, да так, как это обычно, при полной тишине внимающих начинает сновать туда-сюда по дому наподобие слонопотама, таская и передвигая мебель, посуду, продукты, из подвала наверх, и вниз, и вверх, и из комнаты на кухню. Эдакий перпетум мобиле. Вряд ли можно заниматься хозяйством в полной тишине, порхая эдаким мотыльком, на Святой Земле есть музей быта того времени - все такое грубое, тяжелое, огромных размеров. Представляю себе, как Марфинские демонстративные хлопоты и создаваемый ею бытовой шум перекрывали слова Спасителя и действовали на нервы Его неизбалованным слушателям, которым и не надо ничего такого было, они вон колосья зерна себе растирали для еды, а тут Марфа затеяла ресторан пять звезд, да еще и Проповеднику ткнула при всех дескать чего молчишь-то, одной мне что ли напрягаться, сеструха расселась... какое неуважение, пренебрежение духовной пищей. Господь очень деликатен, пеняя ей на ее толстокожесть души. А ведь, послушав вместе с сестрой проповедь, они в вдвоем быстренько управились бы с готовкой, пусть даже и не по высшему разряду.
Парадокс (или всё же нет?), но именно Марфа чуть ли не первая исповедала Иисуса Христом. Меня потряс её диалог со Спасителем, когда она кинулась Ему навстречу, узнав, что Он идёт к усопшему Лазарю... Во многом, тот эпизод для меня предваряет сцену уверения Фомы.