Надвигается осень, депрессии накрывают и бетонно-асфальтные мегаполисы, и затерянные деревушки, СМИ доносят всё новые импульсы боли со всех концов несчастной Земли, связь времен распадается на глазах и датское королевство трещит по швам, а тут еще страх перед неведомым присутствием - вначале в нашей душе, а затем, как нам кажется, и в окружающем мире. И человек боится войти в дом, открыть дверь, уснуть. Страх парализует его волю, и он понимает, что к животному ужасу примешивается некая злая сила, порабощающая его свободу.
Бармалея ввел в святоотеческое предание митрополит Иларион (Алфеев). Переводя тексты преподобного Симеона Нового Богослова, он использовал имя этого сказочного персонажа для передачи звучания и значения слова, наделенного в средневизантийской словесности тем же смыслом.
С одной стороны, как отмечали предвзятые критики, явный анахронизм - бармалей появился на свет почти через тысячелетие после трудов преподобного. С другой, - перевод врастает в русскую культуру как её неотъемлемая часть. А самое главное - улыбки тех, кому, собственно, и адресовано слово старца, подвизавшегося в Константинополе и его окрестностях на рубеже X и XI веков.
Перевод митрополита Илариона был издан московским Зачатьевским монастырем в 1998 году, он карманного формата, вот почему его удобно носить с собой и давать почитать, что на исповеди, что просто в кругу общения.
Не могу не свидетельствовать: действительно, те, кого мучают страхи, пустые комнаты, навязчивые приметы, кто страдает боязливостью, чувствует себя незащищенным, потерянным, брошенным, забытым, кого обуревают уныние и тоска, - улыбаются, узнавая себя в перепуганном малыше, впервые услышавшем о бармалее. А значит, смешное сравнение уже начинает свое целебное действие.
Вот почему в такой ситуации более чем уместен веселый и глубокий текст преподобного Симеона:
"Не удивляйся, если, когда над тобой господствует боязливость, ты трепещешь, боясь всего, ибо ты еще несовершенен и слаб и, как младенец, боишься бармалея. Ибо боязливость есть младенствующая и достойная смеха страсть тщеславной души. Не желай говорить словами с этим демоном или прекословить ему, ибо когда душа в трепете и смятении, слова не помогают. Оставь их, смири разум твой, насколько хватит у тебя силы, и вскоре поймешь, что боязливость исчезла" (Сто глав практических и богословских, глава 70).
Так стоит ли бояться бармалея?
Иеромонах Димитрий (Першин), председатель Миссионерской комиссии при Епархиальном совете г. Москвы
