Александр Красоткин родился в 1970 году в городе Рыбинске. Окончил Военный Краснознаменный институт иностранных языков и Калифорнийский государственный университет. Служил на Тихоокеанском флоте, работал в ведущих зарубежных и российских банках. Фотографией занимается с 2000 года.
"Мое детство и юность прошли в небольшом старинном городке Рыбинске, наверное, поэтому у меня не было мучительного поиска своей темы в фотографии. Она пришла как-то сама и сразу. Русская провинция... Это - и красота родной природы, и самобытность городов и сел, и, конечно, жизнь и судьба простых людей..."
Сергиев Посад
Про мальчика и храм
В одной из своих поездок в Углич забрел я на Ростовскую улицу. Обычный частный сектор с большими черными лужами, ветром, гуляющим сквозняком в заборах, разноцветными парусами выстиранного белья и лаем собак. И все - как и везде в таких местах, если бы не целое ожерелье старинных храмов, перемежающих унылую провинциальную картину жизни. В полуденный час на улице не было ни души, пока у себя за спиной я не услышал чавканье резиновых сапог и, оглянувшись, не увидел мальчика, бредущего через дворик. Вихрастый, в большой не по размеру куртке и спортивных штанах, с ранцем за спиной - он прошел мимо меня прямо в распахнутые двери церкви. Я пошел следом и остановился у входа, вглядываясь в таинственное пространство впереди себя. В пустой громаде храма царили полумрак и тишина, и только изредка слышались шаги и был виден силуэт мальчика с запрокинутой головой, переходившего от одного притвора к другому, и внимательно и подолгу смотревшего на величественные фрески с библейскими сюжетами...
Я так и оставил его там, наедине с Вечностью, и потом, уже в дороге, еще долго вспоминал, представляя себе, о чем он думал, что чувствовал и о чем, быть может, мечтал под теми старинными сводами - все то, что мне никогда уже не суждено будет узнать...
Алексий, человек Божий
Он встретился мне в окрестностях Кузнецовки - небольшого тверского села по бежецкой дороге, со старым разрушенным храмом и заросшим кладбищем с покосившимися крестами. Я снимал пейзажи, а он разговаривал со своими коровами, прямо как мы с вами - иногда ласково и тихо, иногда резко и даже зло. Он подошел сам и стал рассказывать, как всю жизнь, с малых лет он пасет коров и гоняет их по одному и тому же маршруту - от деревни к кладбищу, а потом по косогору к реке и обратно. Больше всего меня поразило то, с каким увлечением и блеском в глазах он рассказывал мне об этом, всю жизнь - один и тот же маршрут: от деревни к кладбищу, а потом по косогору к реке и обратно и так каждый день, из года в год...
И никаких городов, стран, ничего, только один и тот же Круг Жизни ...
И в конце он попросил меня:
- Слышь, мил чаловек, купи папирос, только "Приму" не бяри, она с пленкой и вонят сильно, лучше "Пегас", я тя деньги-то отдам, вот как получку получу, так и отдам...
Теперь, сидя в офисе среди компьютеров, новостей, вороха бумаг и глядя на этот снимок, я вспоминаю его, и меня по-настоящему греет то, что в следующий раз, проезжая по этой дороге, что бы ни случилось, я обязательно встречу его на том же самом месте и помашу ему с дороги рукой...
Место, где свет
Как хочется иногда уйти от суеты мира, опуститься на зеленую траву, запрокинуть голову и, закрыв глаза, слушать шелест листвы, отдаленный гул колокольного звона, детский смех, чувствовать на своих веках прикосновение вечернего солнышка и вспоминать детство - когда все вокруг было именно таким: светлым, теплым и ласковым...
Как мало минут нам отпускает наша лихая и беспокойная жизнь, чтобы в чувствах и мыслях своих, хотя бы на мгновение, вернуться туда. И как бы мы ни хотели думать, что все вокруг существует только сейчас и для нас одних, это, к сожалению, только наши иллюзии. Нам хочется верить, что только в нашей жизни есть природа, архитектура, времена года, и мы совсем не думаем, что все это было до нас и останется после нас. И когда мы уходим, все в мире остается таким же вечным и неизменным: земля, трава, деревья, небо, купола храмов - все, "как будто бы на свете и не было меня..."
"Место, где свет, было так близко,
что можно коснуться рукой,
Но кто я такой, чтоб оборвать хрустальную нить
и сохранить.
Прошло столько лет -
и нас больше нет в месте,
где свет".
