«Это любовь!» — так называется специальный проект «Фомы», в котором священнослужители и их жены вспоминают о моменте, перевернувшем их жизнь навсегда.
Матушка Лия, супруга иерея Александра Парамонова
Петербург, майские праздники, 2009 год. Мы с тремя подругами решили поехать по святым местам. Все незамужние, поэтому сразу согласились: сначала в Муром, к святым Петру и Февронии. Уже сидели в вагоне с двумя подружками, как позвонила третья и сказала, что сейчас не может к нам присоединиться. Что ж, пришлось ехать втроем. Эта поездка оказалась судьбоносной для всех нас, но об этом чуть позже.
Прошло около двух месяцев. Неожиданно пишет знакомый и приглашает на конференцию в Александро-Невскую лавру со словами: «Приезжает делегация православных иностранцев, нам нужна верующая молодежь, которая говорит по-английски, чтобы поддержать беседу. Можешь прийти?» Я, всю жизнь проучившись в специализированной английской школе в Санкт-Петербурге, мучилась вопросом: «Зачем это делаю?» Знала бы я, когда часами зубрила неправильные глаголы, как повернется жизнь… зубрила бы еще усерднее!
И вот, вместо того чтобы после работы пойти гулять по прекрасному городу, я иду в зал Александро-Невской лавры — а там никого нет. Только такие же гости, как и я. Я трижды порывалась уйти, но мой знакомый умолял остаться. Только я снова собиралась выйти из зала — вваливается компания шумных американцев.
Конференция прошла безумно скучно: нам так и не дали пообщаться с иностранными гостями. Помню только один забавный момент, на время разрядивший обстановку. Когда каждый из участников представлялся, встал молодой человек необычной внешности и сказал: «Здравствуйте. Я русский, но никто в это не верит».
Он оказался делегатом из Австралии. Кстати, тогда же я заметила, как он подошел к священнику, видимо, своему духовнику, приобнял его за плечи и спросил: «Не нужно ли, батюшка, вам чего-то принести?» Настолько добрый родственный жест, которого я никогда не видела в России по отношению к священнослужителю и который поразил меня до глубины души. Это был Саша.
Мы с подругой вышли из Лавры, стоим на светофоре. Я оборачиваюсь и вижу рассмешившего меня молодого человека. Хоть сейчас пообщаемся, раз на конференции не получилось! Спрашиваю его: «А что вам успели показать в Петербурге?» Он мне рассказал, что не был нигде, кроме Лавры и пары соборов. «Что, ты не видел разводные мосты? Не поднимался на колокольню Иссакиевского собора? Не гулял по ночному Петербургу? И после этого уезжаешь отсюда? Да это невозможно!»
Неожиданно слышу: «Знаешь, после конференции у меня есть еще неделя до вылета в Австралию. Как раз думаю, где эту неделю провести. Давай я снова приеду в Петербург, и ты мне покажешь город, если сможешь». Я согласилась, но всерьез его слова не восприняла. Он взял у меня мой номер и… пропал. Да я и не думала о нем: в моих глазах он был человеком-инопланетянином с Луны — настолько же далеким и нереальным.
Через месяц я получаю сообщение с незнакомого номера: «Привет. Я в Петербурге. Можешь город показать?» Надо же, объявился! Но раз я обещала, значит, должна, а то расскажет у себя, что в Питере православные слово не держат. И я, собрав последние силы после долго рабочего дня, поехала показывать ему город.
Мы гуляли всю ночь. Я вложила всю любовь к городу в эту импровизированную экскурсию. Утром проводила его до метро, и он уехал. Я и не смотрела тогда на него как на потенциального парня, потому что это же абсурд! Как можно влюбиться в инопланетянина?
Но наше общение продолжилось — через тысячи километров. В махровом 2009 году у меня на ноутбуке не было камеры, поэтому, хоть мы и общались по скайпу, видеть меня Саша не мог. И первым подарком, который он сделал мне, была переносная веб-камера, пришедшая мне по почте из Австралии.
Каждый день мы проводили перед мониторами много времени — иногда по несколько часов. Временная разница у нас немаленькая — 7 часов, поэтому, когда я приходила с работы вечером, у них было уже раннее утро. Он из раза в раз просыпался около четырех утра, чтобы пообщаться со мной. Как сейчас помню это милое изображение на экране: сонный Саша в шарфе и шапке (это была зима, дома у них было холодно) приветствует меня с другого конца земного шара. Самое главное — никакой романтики, нам просто было очень интересно друг с другом.
В какой-то момент я узнаю радостную новость: наша знакомая из Курска выходит замуж за молодого человека из Австралии. В этот момент у меня произошел разрыв шаблона: а может, инопланетянин не так нереален, как казалось?
Саша не раз звал меня в Австралию посмотреть страну. Я долго отказывалась, аргументируя это тем, что уже запланировала важную поездку: «Как приеду со Святой Земли, так и решу». По возвращении оттуда я открываю почтовый ящик, и на меня вываливается конверт, в котором — официальное приглашение в Австралию. Я в ступоре, поэтому иду к своему на тот момент духовнику, отцу Григорию Антипенко.
Я-то знаю: он батюшка довольно строгий, если дело касается парней, поэтому уже представила его точный ответ. Рассказываю ему все как есть: и про приглашение, и про то, что почти его не знаю, да я его два раза в жизни видела! А он так просто благословляет: «Ты знаешь, Лия, поезжай». Честно говоря, я даже немножко расстроилась, что придется ехать, а значит, выходить из зоны комфорта.
Новый 2010 год я встретила в Австралии. Он прикладывал все усилия, чтобы показать мне страну. К тому моменту я уже много где побывала в мире, но эта поездка стала самой яркой. Мы почти постоянно гуляли, все время куда-то ехали, смотрели, говорили — и так на протяжении двух недель. Когда я села в самолет, чтобы лететь домой, то проспала в кресле около пятнадцати часов. Улетела я оттуда уже его девушкой.
В Питере я сразу рассказала обо всем папе. Мне было 19, когда мама умерла от рака желудка, поэтому самым близким человеком, которому я могла довериться, стал отец. Он отреагировал подозрительно спокойно. У него всегда была аэрофобия, поэтому он подумал: «Австрия… Не так далеко. Если вдруг что, я и на машине доеду». Прошло немало времени, прежде чем Саша приехал в Петербург знакомиться с ним. Когда ошибка вскрылась, у папы началась паника. Его не радовали мои отношения с парнем из такой далекой страны. Но мой дедушка тогда сказал важные для меня слова: «Слушай, а он хороший парень. Ты молодец». Эта фраза помогла мне отбросить последние сомнения.
Я до сих пор не знаю, как Саша это провернул, но официального предложения он мне никогда не делал. Поняла это, только когда мы уже пошли выбирать обручальные кольца. Хотя я не могла бы представить себе, как Саша встает на одно колено. Этого и не предполагалось — самое главное уже давно было сказано.
Венчались мы в Австралии 21 января. В тот же вечер мне позвонила одна из подруг, с которой мы ездили к Петру и Февронии, и рассказала, что сегодня она стала женой. На той свадьбе наша третья подруга познакомилась со своим будущим мужем, а поженились они на следующий год — 21 января. Эти чудесные совпадения мы обнаружили только потом, спустя много лет, но уверены до сих пор: все произошло по молитвам наших любимых муромских святых.
Иерей Александр Парамонов, настоятель храма в честь св. блж. Ксении Петербургской, г. Голд Кост, Австралия
Мои предки эмигрировали в Австралию после революции 1917 года. Вера в семье сохранилась во многом благодаря моей маме — очень набожной женщине. Она же помогла и мне определиться с выбором жизненного пути: не закончив университет, я рванул в Америку, чтобы поступить в Свято-Троицкую семинарию в Нью-Йорке. После окончания учебы вернулся в Австралию, где мне предложили работать регентом в одном из южных штатов. Несмотря на то, что все в моей семье русские, холод я совсем не переношу. Можно сказать, я тропический русский. В семинарское время невольно задумывался над монашеским путем, но довольно быстро понял: монах из меня выйдет так себе.
Однажды мой духовник, отец Гавриил Макаров, предложил поехать в Россию на международный съезд «Содружество православной молодежи». Курский молодежный центр собирал людей из США, Австралии, Германии, Белоруссии и других стран. Большой группой мы путешествовали по святым местам России — так я оказался в Санкт-Петербурге. На конференции я заметил красивую девушку и хотел с ней познакомиться, но после официальной встречи все сразу разошлись. Я решил пойти за ней. Буквально «поймал» на светофоре, но она заговорила первая.
Мы болтали о городе. Энергичная, легкая в общении, верующая. Я сразу заметил, как она красива. Условились с ней, что, если вернусь в Питер, она организует мне экскурсию. С моей стороны это было не только туристическое любопытство — мне хотелось познакомиться с Лией получше. И вот нашелся отличный повод. Я со своей группой вернулся в Курск, но, как только международный форум кончился, взял, как и договорился с Лией, билет и прилетел в Петербург. Она поразительно много знала о своем городе, и это меня впечатлило.
Я не мог задерживаться в России надолго. Но уже тогда точно понял: надо развивать наши отношения на расстоянии. Примерно через полгода пригласил ее в Австралию. Мне хотелось показать свою родину, познакомить ее с моей большой семьей, которая разбросана вдоль всего восточного побережья. Это было прекрасное время, но она должна была улетать обратно. Потом я прилетал к ней в Петербург: мы много катались на велосипедах, Лия постоянно была в поиске интересных мероприятий, выставок, и меня тянула за собой. Я восхищался ее энергией и любознательностью, кипящей в ней жизнью.
Время, когда мы находились на расстоянии, для меня расставило все по местам. Когда мы были не вместе, словно недоставало чего-то важного. Тогда мне стало понятно, что я чувствую, — это была любовь.
Я решил, что сделаю ей предложение в следующий раз, когда приеду в Санкт-Петербург. Так и получилось. Ничего помпезного не было: просто спросил у нее во время разговора, хочет ли она стать моей женой. Я хотел, чтобы она переехала ко мне в Австралию, хотя прекрасно понимал: для нее это будет нелегко. У Лии в Петербурге работа, она была аспиранткой на экономическом факультете — да вся жизнь там. Она согласилась не сразу — но все же согласилась!
Пока я был в Питере, мне сообщили, что у мамы рак желудка — та же болезнь, что была и у мамы Лии. Мы подали кучу документов на оформление визы невесты, но посольство долго тянуло с ответом. Со свадьбой надо было торопиться, чтобы мама успела на ней побывать. Запланировали на январь и теперь просто ждали визу. Мы узнали, что раньше на Руси часть обручения совершалась отдельно от таинства венчания и могла проводиться даже за несколько месяцев до него. Так как все родственники Лии не могли прилететь на свадьбу в Австралию, мы решили обручиться в Санкт-Петербурге.
Несмотря на русский зимний мороз, все прошло замечательно. На обручении собрался весь приход, который знал Лию, все ее друзья и родственники. Друзья Лии по воскресной школе подарили торт, на котором красовался медведь с русским флагом и кенгуру с австралийским — настоящий шедевр!
Кстати, посоветовал устроить венчание зимой владыка Иларион (Капрал), Первоиерарх Русской Православной Церкви Зарубежом, у которого я одно время был келейником. Он же и предложил тогда нас венчать. Но за несколько дней до приезда Лии в Австралию умерла моя мама. Лия в растерянности звонила и не знала, что ей делать, но я попросил ее ни в коем случае не сдавать билеты и прилететь на похороны.
Мы не понимали, что делать со свадьбой: все забронировано, приглашения разосланы. И тут митрополит Иларион, который был на похоронах, сказал нам: «Мама хотела этой свадьбы. Она ее ждала. Она вас благословила. Почему же вы будете откладывать?» «Значит, не будем», — решили мы.
На ее погребение съехалось около десяти священников с разных приходов Австралии. Вместе с владыкой совершили отпевание, и многие из них остались на венчание.
Венчание было очень необычным. Мой духовник преподнес нам удивительный подарок: он предложил отслужить венчальную литургию. Это длительная древняя служба, в которую «вписано» венчание. Владыка Иларион помог все организовать. У нас получилась очень «духовная» свадьба, без светских увеселений с танцами и алкоголем. Но при этом все прошло замечательно, а если слезы и появлялись, то только от радости.
После свадьбы и венчания мы приехали в Брисбен, где я нес тогда послушание. А что самое интересное и удивительное: Лия так хорошо выучила местные достопримечательности, что сама стала моим тур-гидом по Брисбену! Сейчас у нас трое детей, за спиной почти десять лет брака, а я каждый день не перестаю открывать в ней что-то новое и влюбляться — заново.
Торт с медведем и коалой и кенгуру 
Венчание. 21 января 2011, Австралия 
Подготовила Анастасия Спирина
Фотографии предоставлены героями публикации
