Важная часть нашей молитвы — и личной, и общественной — это исповедание грехов. Множество примеров этого есть в Библии; мы можем вспомнить хотя бы пророка Даниила, который «говорил и молился, и исповедывал грехи мои и грехи народа моего, Израиля, и повергал мольбу мою пред Господом Богом моим о святой горе Бога моего» (Дан.9:20)
Пятидесятый псалом входит в утреннее молитвенного правило и, кроме того, постоянно звучит в Церкви: «Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих изгладь беззакония мои. Многократно омой меня от беззакония моего, и от греха моего очисти меня, ибо беззакония мои я сознаю, и грех мой всегда предо мною» (Пс.50:3-5)
Именно этот аспект молитвы часто оказывается самым трудным; но именно он и является наиболее чистым выражением веры в любовь Божию. В исповедании грехов есть удивительное дерзновение — и неверующие люди, которые смотрят на это со стороны, иногда это отмечают. Как пишет норвежский религиовед Торкильд Якобсен, «Аспект, разительнее всего бросающийся в глаза, — это, разумеется, принижение себя, нарочитое самоуничижение кающегося грешника. Однако, хотя такое самоуничижение и привлекает внимание в первую очередь, было бы неразумно не попытаться выяснить, каковы его исходные предпосылки. Ясно, что покаяние не имело бы ни малейшего смысла, если бы грешник не был внутренне убежден в глубокой личной заинтересованности Бога в его судьбе. И чем больше мы вникаем в такую невысказанную презумпцию, тем больше первое впечатление уступает место совершенно иному ощущению: мы начинаем понимать, что на самом деле здесь — вовсе не униженность, но подсознательное огромное человеческое самомнение; а если учесть, что данное отношение есть отношение к Божественному, то самомнение почти безграничное.
В сущности говоря, если вернуться к самым различным выражениям приниженности самоуничижения и внимательно их перечитать, вдумываясь в подтекст, мы невольно почувствуем, что псалмы не просто придают большое значение судьбе кающегося, но она ставится превыше всего прочего, надо всем сущим. Заботы кающегося значат так много, что вытесняют все остальное. Фигура кающегося оказывается в центре мироздания, оказывается настолько важной, что способна монополизировать внимание Бога, вовлечь Бога в эмоциональное сопереживание, вызывая гнев, сочувствие и любовь по отношению к себе»
Действительно, кающийся верит, что Творец мироздания озабочен его поведением и глубоко заинтересован в том, что человек из себя представляет и как он себя ведет. В хвале и поклонении мы обращаемся к непостижимому величию Бога; в благодарении — и, особенно, в покаянии — к Его глубоко личной, обращенной к каждому индивидуально, спасающей любви. Обращение «помилуй меня, Боже» означает, что я верю — Богу есть до меня дело. Там — не космическое безразличие, а небесный Отец, кто-то, для Кого важно, как я себя веду.
Нам бывает очень трудно исповедовать наши грехи — потому что мы делаем себя уязвимыми. Как говорилось в каком-то детективе, «все, что Вы скажете, может быть использовано против Вас». Политик старательно выстраивает образ столпа нравственности и почтенного отца семейства — и вот его враги запускают в интернет видео, сделанное скрытой камерой... Вы идете устраиваться на работу — и вдруг работодатель узнает, что с прошлой работы Вы вылетели за пьянство... Хакеры ломают Ваш ящик и выкладывают в сеть какую-то глупую и фривольную переписку...
Вскрыть грехи человека — значит насести ему серьезный удар, а когда человек открывает их сам — это какой-то самострел. Здравый смысл учит нас, что грехи надо всячески прятать и отрицать; изображать оскорбленную невинность и полное непонимание. Почему? По той очевидной причине, что их используют против нас. Мы окружены прокурорами, да и сами ведем себя как прокуроры — потому что лучший вид защиты есть нападение, разоблачай и обличай, пока тебя самого не разоблачили и не обличили. Глупо открывать свои грехи прокурору, который только и старается закатать тебя на полную катушку. Их необходимо прятать — даже от самого себя.
Но вот открывать их адвокату — совсем не глупо. Если Вы знаете, что цель адвоката — как раз спасти Вас от обвинений, что Вы можете вполне доверять его благожелательности и компетентности, то было бы очень глупо не открыть ему всех деталей дела — ведь скрытничая, Вы не даете ему возможности Вам помочь.
Так вот, Апостолы говорят, что Господь и Спаситель наш Иисус Христос — это наш Адвокат, Ходатай, Спаситель, а не прокурор. Как говорит Апостол, «Христос Иисус умер, но и воскрес: Он и одесную Бога, Он и ходатайствует за нас» (Рим.8:34)
Обвинителем выступает совсем другое лицо — и все его обвинения тщетны и ничтожны, если мы держимся за Христа. Исповедуя наши грехи перед Господом, мы обретаем полную безопасность; Он никогда не обратит их против нас, а обвинитель — не сможет.
Доверие к любви Божией, которая никогда не оттолкнет, не бросит, не посмеется, не унизит, и проявляется в исповедании грехов — мы прислушиваемся к тихому голосу Святого Духа, чтобы понять, что нам надо изменить в себе, потому что Бог хочет исцелить нас, утешить, дать нам новую жизнь. Мы грешники, живущие среди других грешников — но над нами есть Тот, кто любит нас и спасет.
Читайте также:
