Пять лет назад несколько сестер приехали сюда, на берег Оки, возрождать пустовавший больше 200 лет Гремячев монастырь. Жили в крохотном домике, спали на земляном полу, служили в храме без крыши. Всего несколько лет — а маленькая обитель уже принимает паломников. Гремячев никогда не был велик, знаменит или богат. Но однажды в его стенах по дороге в паломничество останавливался царь Алексей Михайлович, и это место, говорит предание, стало свидетелем чуда...
Сестры
Когда-то здесь жили монахи: Свято-Успенский Лихвинский (по названию ближайшего города) Гремячев монастырь был мужским. Лихвин давно переименовали, братию выселили еще в XVIII столетии, но «говорящие» названия остались. Гремячев — в честь источника, грохот которого, говорят старожилы, был слышен за две версты (больше двух километров). И Беседа — так называется возвышенность, на которой обитель стоит. Предание рассказывает, что здесь царю Алексею Михайловичу по прозвищу Тишайший (этот, по свидетельству современников, неподдельно благочестивый царь остановился здесь по дороге в киевское паломничество) во время молитвы явилась Богородица и беседовала с ним.
Сегодня Гремячев — скит Свято-Никольского Черноостровского монастыря в Малоярославце. Два храма, сестринский корпус, небольшая гостиница для паломников, иконописная мастерская, разрушенная колокольня, из хозяйства — только маленькая пасека, огород и два кролика, и те здесь скорее как домашние животные.
Сестер — всего восемь. Но на какую ни посмотришь — улыбается, и это первое, что бросается в глаза.
В свое время точно так же приехала в много лет бездействовавший Малоярославский монастырь их наставница, игуменья Николая (Ильина). И «Малый» поднялся из руин, вместе с ним вырос детский приют для девочек из неблагополучных семей, и из стен вверенной матушке Николае обители вышло уже одиннадцать игумений разных российских монастырей!
Поднимается и Гремячев. Старшая сестра — это послушание переходит от одной монахини к другой — матушка Михаила. Педагог по образованию, сразу после института она уехала в монастырь.
— Тогда, в конце 80-х, была такая организация — ВООПИиК: Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры. Под его эгидой студенты ездили на восстановление усадеб, монастырей, храмов. Летом 1988 года мы вот так поехали в Шамордино, да там и остались! Я еще некрещеная была, и понятия о вере были свои: у меня Бог в душе, у меня — свое. А потом, когда в монастыре оказалась, все прояснилось… Там и крестилась. После окончания учебы сразу уехала в обитель.
— Матушка Михаила, неужели не страшно было в двадцать лет все бросать и уходить в монастырь?
— Нет, не страшно. А чего бояться? И потом, не сразу же я ушла: духовник мне тогда велел два года готовиться, доучиваться в институте, а когда мы закончили, как раз Шамордино открыли. И я поехала!
Первое документальное упоминание о монастыре — челобитная грамота царю Михаилу Федоровичу от окрестных жителей и монахов с просьбой о защите от поляков: монастырь не был укреплен. С холма, где он стоит, хорошо просматривается местность, видно впадение Жиздры в Оку, поэтому монастырь считался сигнальным: мог сообщить об опасности.
Царь Алексей Михайлович выделил из казны деньги на строительство Успенского собора: его возвели в 1673 году. В 1701 году вырос храм в честь великомученика Георгия. Но уже в 1764 году указ о секуляризации церковных земель положил конец монастырю в Гремячеве: небогатая обитель была расформирована, оба храма стали приходскими. В 1935 году советская власть из Успенского собора сделала хранилище для удобрений, Георгиевскую церковь приспособила под тракторные мастерские, а могилы вокруг храма сровняла с землей. Только в 2008-м сюда вернулось монашество.
Маленький пономарь и вольный странник
...В цветочной клумбе копается мальчик лет шести-семи. Савелий. Его родители приезжают в деревню, и он приходит в монастырь. Мы ходим по малому храму, и Савелий проводит экскурсию. И что ему тут так полюбилось, что не на речку, не в казаки-разбойники, а — к монашествующим?
— Савелий же пономарь, — рассказывают сестры. — И совершенно серьезно трудится, на уровне взрослого пономаря, хотя он еще в школу только в этом году пойдет.
— А это послушница Ольга, она сшила мне стихарик, — Савелий показывает фотографию на стенде. — Мы с ней очень подружились. Но она в Малоярославце сейчас. Я скучаю...
Наш провожатый вприпрыжку показывает дорогу к источнику святого Георгия — Гремячему. Добегает первым, у купели застывает серьезно, читая молитву, и прыгает в ледяную воду!
— Мы с папой и зимой купались, когда я маленьким еще был, — рассказывает Савелий.— Меня папа потом на санях в спальнике вез.
Рассудительный маленький пономарь всем понравился.
— Как вот так детей воспитывать?
— Он такой, потому что верующий, — объясняют сестры. — Ребенок чистый душой, и Господь его просвещает.
...А вот местный блаженный. Мужчина лет 35-40 с дредами и посошком в руке — Георгий. Он проходит мимо и садится на большой камень. Делается немножко не по себе: как общаться с юродивыми, блаженными? Но Георгий оказывается замечательным собеседником, простым, бесхитростным. Как-то сделали попытку пристроить блаженного в разрушенный мужской монастырь в селе Доброе, неподалеку отсюда, но он не прижился:
— Не захотел подчиняться — он же вольный странник! На месте долго не сидит, — объясняют сестры.
Георгий сопровождал нас на источник и обратно в монастырь и вот уже собирается снова уходить:
— Мать Иоанна, — спрашивает сестру, — ты мой сачок не брала?
— Конечно, брала. Посмотри, вон где он лежит.
И точно. Божий человек возвращается с сачком:
— Пойду о жизни размышлять, — и Георгий исчезает за монастырскими воротами.
Места эти и вправду располагают к тому, чтобы вырваться из привычного круга мыслей — местность необыкновенной красоты, простой, русской...
«Монашеству в цивилизации не научишься»
— Здесь когда-то вятичи жили, — рассказывает матушка Михаила. — Они еще долго после Крещения Руси не принимали христианства. Просветитель вятичей, преподобный Кукша, очень много сделал, чтобы обратить местные племена, и в конце концов стал мучеником за веру. Но святые отцы говорят, что мученики — семя христианства: благодаря их подвигу через какое-то время эти земли покрылись чудесными храмами, и народ очень глубоко уверовал. В каждом селе был большой храм, сейчас еще не все восстановлены, но видно, что они были многолюдные, большие.
— Русские люди очень любят Бога, — в другой раз говорит старшая сестра.
Кажется, что здесь — противоречие, преувеличение! Вокруг, чуть не в каждом селе — по заброшенному храму; монастырская колокольня стоит в «лесах», напоминая о том, что звона не было здесь многие годы; а в недавно заново побеленном соборе до этого несколько десятилетий хранили удобрения.
Мы побывали в Добринском монастыре по соседству с Гремячевым — том самом, где не прижился блаженный Георгий. Там — страшное напоминание о «любви народной»: мерзость запустения. Но присмотришься: и в этих руинах, к которым и дороги-то нет, живет уже год один послушник. Весной к нему присоединился трудник из Оптиной. «Поедешь в руины?» — спросили его, а он тут же ответил: «С радостью!». Семьи нет — почему бы не послужить Богу? Два человека — в нечеловеческих условиях, а живут, трудятся и не думают унывать.
Похоже — и в Гремячеве.
— Наш наставник говорил: «Монашеству в цивилизации не научишься. Привыкли всё сразу получать: нажал кнопку — и получил, но в духовной жизни так не бывает»...
«Только бегай и всем улыбайся!»
— Матушка Михаила, что самое трудное в монашестве?
— Самый трудный монашеский обет — конечно, послушание. Но это и самое главное. Такая борьба с самим собой. Внешне можно легко привыкнуть, но внутренне… со своей гордостью, самолюбием, которым мы все переполнены, очень сложно бороться. Но если победишь, Господь многое дарует — это по нашим старцам видно.
Кстати, непосредственный духовник сестер — схиархимандрит Власий, старец Пафнутьево-Боровского монастыря, рядом, в Калужской области. Он совершает постриги в Малоярославце. И, конечно, у монахинь главная наставница — игуменья.
— Матушка Николая — необыкновенно благоговейный человек. У нее, как и у ее покровителя, святителя Николая, очень любвеобильный нрав, вокруг нее все собираются. Ее тепло и детям, и прихожанам, и паломникам изливается, — рассказывает старшая сестра Гремячева.
...В иконописной мастерской лежит интересный альбом — воспоминание об еще одном наставнике, схиархимандрите Михаиле: он умер около трех лет назад. Однажды сестры решили записать то, что особенно запомнили из слов отца Михаила — получился иллюстрированный альбом. Кажется, начинаешь понимать, откуда в обители такой радостный дух:
«Уныние — это грех. Веселитесь всегда — это самое правильное устроение. Веселитесь духовно. И правило можно радостно петь — это молитва. Эти монашеские радости и утешения — тайна».
«Ничего не делай с давлением, через силу».
«Ради дружбы не бойся потерять ничего».
«Нельзя, чтобы Господь был у тебя слугой».
«Много увлечений, много желаний — хорошо: значит, душа живет».
«Свою духовность никак нельзя показывать, «умничать».
«Ничего не принимай близко к сердцу».
«Было очень тяжело, и я спросил: "Где же Ты, Господи? Нет, где же я, раз Тебя нет со мною?"»
На одной из картинок расстерянная послушница спрашивает: «Что я буду делать в монастыре, я ведь ничего не умею?». «А тебе не надо будет ничего «делать», — отвечает старец. — Только бегай и всем улыбайся». На другой — игуменья интересуется: «Как вести себя начальнику — мягко или сурово?» — «Все равно как, лишь бы с любовью». «Сижу я в грязной луже… — на картинке кругленькая смешная послушница сидит в луже и заливается слезами в три ручья, — …а идти Домой все равно надо».
Монашеское счастье
Четыре раза в неделю приезжает отец Павел — священник молодой, но уже снискавший уважение своей внимательностью к каждому. Вместе с отцом Павлом сестры обители заботятся о ребятах из психоневрологического интерната неподалеку от монастыря... Под конец дня мы в храме, отец Павел служит, Савелий помогает. Неожиданной красоты пение сестер по старинному распеву льется и льется, уносит куда-то далеко от Оки; и как хорошо, что акафист — не самая короткая служба на свете!.. Бывают монастыри, куда ездят чуть ли не специально с тем, чтобы послушать пение. И тут, в маленьком, никому не известном селе — вдруг стоишь, ни жив ни мертв, как послы князя Владимира в Софийском соборе Константинополя.
В монастырь человек должен приезжать одним, а уезжать — немножко другим. Это в порядке вещей, и странно, если все по-другому… Может быть, картина и без того слишком идиллическая: мы не видели ни развалин, ни слез и трудностей монашеской жизни, ни первоначального безденежья и нищеты. Но это в порядке вещей. Как говорил наставник сестер, отец Михаил, чему научишься без искушений?
…В памяти еще долго после остается образ жизнерадостной Михаилы и ее слова: «Монахи — самые счастливые люди!»
— А почему, матушка Михаила?
— Потому что… все потребности души можно удовлетворить в монастыре. Когда человек живет в миру, он чувствует некую неудовлетворенность. Хотя он может любить свою работу, любить свою семью, но для духа не достает Богообщения. Времени для этого мало, суеты — много… А в монастыре человек посвящает себя Богу, и все силы души умножаются с Божьей помощью. Так что он может и людям раздавать эти богатства, и за мир молиться. Миряне ведь ждут от нас не какого-то производства, а именно молитвы. Мы должны быть как радисты, которые вызывают помощь для тех, кто просит о ней. Конечно, мы далеки от совершенства, но — тянемся!
Ведь… идти Домой — всем надо.
Фото Владимира Ештокина.
ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ, ГРЕМЯЧЕВУ МОНАСТЫРЮ ОЧЕНЬ НУЖНА ПОМОЩЬ!
Свято-Успенский женский монастырь нуждается в помощи для восстановления старинной колокольни.
По преданию, колокольня монастыря построена на месте, где Божия Матерь явилась царю Алексею Михайловичу (80-е годы XVII века). В богоборческие времена колокольни разрушались первыми, ведь колокольный звон — это соборная молитва в звуке. Ее слышат по всей земле. Звон напоминает людям о Боге, обращает к Нему людские сердца, зовет всех в храм помолиться своему Творцу. Сейчас колокольня находится в полуразрушенном состоянии.
Сестры надеются, что восстановление колокольни станет всенародным делом, которое возродит не только колокольный звон, но людские души. Каждый, кому не безразлична судьба России, может принять участие в этом святом деле. Монастырь просит вашей помощи!
Также монастырь принимает пожертвования на именной кирпичик (300 р. за имя). За Вас всегда будут возноситься молитвы как за жертвователей, строителей и благоукрасителей святой обители. Сестры приглашают всех посетить святую обитель, потрудиться во славу Божию, искупаться в святом источнике и написать имена своих близких на старинных кирпичах колокольни.
Если у вас нет возможности приехать, вы можете перевести деньги по реквизитам монастыря и сообщить ваши имена, написав на e-mail gremyachevo2011@yandex.ru или послав SMS
по телефону: 8 (980) 511-07-23
www.gremyachev.ru
E-mail: gremyachevo2011@yandex.ru
Реквизиты: Православная религиозная организация — учреждение «Подворье Свято-Никольского Черноостровского женского монастыря в г. Малоярославце — Свято-Успенский Гремячев монастырь». Гремячево Перемышленского района. Калужская епархия Русской Православной Церкви». ИНН 4001055592. КПП 400101001. Р/с 40703810022240003982. БИК 042908612. Кор. счет 30101810100000000612 в Калужском ОСБ No. 8608, г. Калуга. Назначение платежа: «Пожертвование на уставную деятельность».
