доктор исторических наук
Самые грандиозные проекты, которые выпускает последние пять-десять лет Голливуд, это фэнтези. Масштабные, «аттракционные» сказки для тинэйджеров, наполненные сложными трюками, батальными сценами, магией.
Все они — все до единой! — наполнены идеями квазирелигиозными, и, реже, просто религиозными. Другое дело, что идеи эти вырастают из очень разных источников. Иногда, лишь иногда можно проследить преемственность от христианства. В иных случаях это либо нечто принципиально иное, либо прямо враждебное христианскому мировидению. Притом никаких «нейтральных» фильмов, фильмов, которые представляют собой «просто красивое зрелище», в ряду фэнтези-блокбастеров не существует.
Голливуд не представляет собой единого монолита. Там происходит борение между разными идеологиями, конфессиями, взглядами на мир. Порой видны даже какие-нибудь совсем уж примитивные «партийные предпочтения»: это фильм явно за республиканцев, а тот — явно за демократов...
Так вот, наблюдать за противостоянием идей внутри громадной голливудской мастерской — дело поучительное и полезное, поскольку из множества «подводных», неафишируемых конфликтов воздвигается вполне заметная баррикада, а линия ее изгибов и главные огневые узлы ее так или иначе влияют на состояние умов по всему миру. Не исключая, разумеется, России.
В фэнтези этот рубеж между, скажем так, традиционалистами и разрушителями Традиции, виден чуть ли не лучше всего.
Вот минули рождественские праздники. Как правило, кинопрокат подтягивает к поре каникул масштабные премьеры. Так и вышло: в декабре вышла картина «Хоббит-3. Битва пяти воинств» (режиссер Питер Джексон), а в январе — «Исход. Цари и боги» (режиссер Ридли Скотт) и «Седьмой сын» (режиссер Сергей Бодров-Старший).
Да-да, «Исход» — не исторический фильм и не мистический, а именно образец «христианского фэнтези», что само по себе заслуживает отдельной статьи, и статья такая в «Фоме» еще будет. Но сейчас речь пойдет о двух других титанических кинопремьерах.
Большая фэнтези родилась в старой доброй Англии. Два краеугольных камня в ее фундаменте — творения профессора Джона Рональда Руэла Толкина (в том числе «Хоббит») и Клайва Стейплза Льюиса. Оба — христиане на 100%, первый католик, второй — протестант. У обоих тексты пронизаны христианским мировоззрением с пола до потолка. Каждая ключевая фраза, каждый поворот сюжета, каждый крупный поступок подчинены Священному Писанию, христианской этике, богословским схемам, получившим широкую популярность и поддержку со стороны высшего духовенства.
Вот так прямо говорить на христианские темы в Голливуде уже нельзя. И Питер Джексон крутится, словно уж на сковородке, стараясь уменьшить количество позиций, за которые его будут ругать как «христианского пропагандиста», и в то же время, сохранить дух оригинала, любимого миллионами, а этот дух без христианства — ничто, нонсенс, фу-фу.
В итоге то, что делает Джексон, где-то не совсем «Хоббит», а где-то совсем не «Хоббит». К третьей серии «Хоббита» ощущение отрыва джексоновского кинотекста от толкиновского содержания оказалось столь значительными, что новую часть киноэпопеи впору воспринимать как самостоятельное произведение в фэнтезийном формате, поставленное в декорациях толкиновского мира.
В то же время 3-я часть сделана на порядок лучше, чем 2-я. Слава Богу, Джексон ушел он начинавшегося идиотизма политкорректности (какие-то порывы в сторону революции-республики-демократии, ставших в современном американском кино чем-то вроде темы «дальнейшего углубления борьбы» на позднесоветских профсоюзных собраниях).
Кроме того, Джексон совершил своего рода творческий подвиг. Он создал в «Хоббите» ауру благородного Средневековья, противостоящего духу тьмы века сего.
Его 3-я часть «Хоббита» — настоящий рыцарский роман. Главные герои ведут себя так, словно вышли из VI–VIII веков Западной Европы (в особенности Британии). Это вожди народов, живших во времена варварства и военной демократии. Проторыцари, протоАртуры с протокруглыми протостолами, на фоне которых народец Озерного города выглядит малость чужеродно, будто будетляне из будущего. Зачем Гэндальф? Зачем там Радагаст и Саруман? Юты, даны, гоблины, бритты, саксы, эльфы, гэлы, пикты и гномы решают свои проблемы, а всяческая магия отдыхает в сторонке: у нее сильно укороченный рабочий день.
Главные доблести этого мира — отвага, честь, верность слову, истинная дружба, любовь к своему дому и народу, перебарывающая «магию золота». Очень, очень несовременные, но очень правильные ценности.
Знаете, а по нынешним временам такой вот набор — совсем неплохая конструкция. До крайности мужская, до предела нормальная. Подобное общество легко крестить... в отличие от нашего.
В «Хоббите-3» уютно будет всем, кто на великой баррикаде принял для себя сторону Традиции.
«Седьмой сын» — совсем другое дело и совсем другая сторона.
Фильм поставлен по роману Джозефа Дилейни. Главная слабость постановки состоит не в том, что фильм никак не передает тонкий, ироничный язык оригинала. И не в том, что название «Седьмой сын» никак не соответствует имени оригинала («Ученик бесобоя» или «Ученик разведчика»). И даже не в том, что киноверсия с сюжетом романа не дружит — Бодров отнесся к Дилейне небрежнее, чем Джексон к Толкину. Проблема прежде всего — в чудовищной, перехлестывающей через край клишированности картины.
Сюжеты, связанные трудами разного рода «бесобоев» стали чрезвычайно распространенной конструкцией в голливудском кино. Тема беспроигрышная, можно лепить что угодно, всё равно зритель найдется. Суть подобных сюжетов примерно одинакова во всех случаях, посмотрел один фильм — посмотрел все. Группа профи искореняет нечисть (далее по списку нужное подчеркнуть: ведьм, вампиров, магов, бесов, демонов...). Собственно, не так давно по России прокатился такой же бесобойный боевичок «Охотники на ведьм». Обе вещи как будто ваяли из пластилина, купленного в одной коробке.
Ну, хорошо, ну, повторчики, ну, эксплуатация бродячих сюжетов, ну, общая незамысловатость... что за дело православному журналу до сомнительных прелестей фэнтезийного боевика? К чему вообще говорить о нем? Главное достоинство таких картин — зрелищность и обилие экзотической «баталовки», причем тут дела христианские?
Хотелось бы напомнить: нейтральных фильмов, «просто красивого зрелища» — нет.
«Седьмой сын» наполнен не только сюжетными, но к тому же и идейными клише. Именно они вызывают необходимость ласкового полива напалмом: чтобы не расползалось дальше.
Вот стандартный набор: в мире Бога нет; зато есть добрые ведьмы, которые любят заботиться о людях (их жечь не надо, надо в них влюбляться); добро и зло относительны — какое бы свинство ни совершали персонажи, обязательно найдется ракурс, под которым свинство будет выглядеть приятно и даже где-то героически; со злой магией можно бороться только с помощью технических примочек, классной боевой подготовки или другой злой магии, молитву оставьте для малолетних идиотов; то, что относится к Церкви, — гадко (например, инквизиция); чем менее ты сам человек, тем лучше у тебя получится защищать людей от грозных опасностей.
Глубинная суть — движение в сторону тупого расчеловечивания личности и не менее тупого, «пропагаторского» по духу, расхристианивания общества. Словно бойкие ребята из советского «Союза воинствующих безбожников» подались в Голливуд на заработки.
Простенько, примитивненько, но при хорошем «видеоряде» отлично усваивается. А в видеоряд, знаете ли, вложено много ума, профессионализма, денег...
Современная кинофэнтези это даже не «седьмой сын» Толкина с Льюисом, это... седьмая вода на киселе. То, что сейчас бродит, облекшись в аляповатые наряды, побрякивая мечами, посверкивая файерболлами, всё это — далекие незаконнорожденные отпрыски могучей традиции, норовящие разрушить и заровнять то величие, что их породило.
