Евангельская этика во многом пересекается с общечеловеческой; это неудивительно, потому что тот же Бог, который говорит в Евангелии, говорит и в голосе совести, данном всем людям. Но в одном отношении Евангелие отличается от других этических систем: Евангелие требует прощать.
Оно требует от нас подавить и отвергнуть один из самых глубоких импульсов нашей падшей природы — месть. Этот импульс вбит в нас долгими веками истории. В родоплеменном обществе готовность отомстить за смерть членов рода — священный долг. Даже на личном уровне человек привык ограждать себя от обид, внушая страх потенциальным обидчикам: «Помните, как я отреагировал на предыдущую попытку меня обидеть? Со мной лучше не связываться!»
Механизм мести заводится сразу — когда меня лично обидели, тем более когда я слышу о том, что обидели мой род и племя, многие поколения воинов в моей голове начинают потрясать копьями и требовать от меня исполнить священный долг мести.
И вот Евангелие это запрещает. Не просто говорит о том, что прощать лучше (это приходило людям в голову и раньше), но о том, что прощать — обязательно.
Невозможно быть христианином — и не прощать. Это трудно — и совершенно невозможно без благодати Божией, но это строго обязательно.
Христианское прощение — это не пассивность или слабость; оно в высшей степени энергично и активно, это подвиг. Как его совершить?
Абсолютно все в нашей христианской жизни имеет один источник — смерть и Воскресение Господа нашего Иисуса Христа. Это важнейшее событие в мире и важнейшее событие в жизни каждого из нас. Оно меняет все — и в масштабах истории, и в масштабах нашей повседневной жизни. Христианская этика, в том числе заповедь о прощении, — это не столько набор предписаний, сколько проявление новой жизни, которая дарована нам во Христе.
Новый Завет говорит о том, что в Иисусе Христе мы сделаны новыми людьми, с новой идентичностью, новыми целями, новыми отношениями с Богом и ближними. Через веру и Крещение, через пребывание в Церкви Христовой мы — другие; оставаясь физически в этом мире, по существу мы принадлежим грядущему Царству. Это определяет и нашу идентичность, и нашу миссию: миссию примирения.
Как говорит апостол, благодаря Бога и Отца, призвавшего нас к участию в наследии святых во свете, избавившего нас от власти тьмы и введшего в Царство возлюбленного Сына Своего, в Котором мы имеем искупление Кровию Его и прощение грехов (Кол 1:12–14).
Бог избавил нас от власти тьмы; что это значит? Что мы теперь можем отклонить претензии этого мира на то, чтобы определять наше поведение. Когда гневный, мстительный импульс приходит оттуда, из времен греха и безбожия, мы больше не обязаны его слушать. Мы навсегда уволились с этой работы. Это уже не наше начальство.
Когда люди вокруг нас пылают ненавистью и местью, мы уже не среди них; мы отделены, выведены из-под власти «князя, господствующего в воздухе» (Еф 1:1-2), и введены в Царство возлюбленного Сына Божия.
Апостол также говорит (он говорит это постоянно), что мы имеем искупление Кровию Его и прощение грехов. Основанием, на котором мы прощаем других, является именно это: наши грехи прощены. Апостол говорит: будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас (Еф 4:32) или, в другом месте, как Христос простил вас, так и вы (Кол 3:13).
Как нас прощает Христос? Прежде всего, Его прощение связано с Искуплением. Он не игнорирует наши грехи и не считает их чем-то маловажным, напротив, грех должен быть ясно осужден, без пролития крови не бывает прощения (Евр 9:22). Прощение имеет свою цену, и эта цена высока — Христос платит ее за нас на Голгофе.
Так и наше прощение других людей не означает, что мы больше не считаем их злые дела — в том числе по отношению к нам — злыми. Ровно наоборот. Это злые, грешные люди, но и за них умер Христос.
Достаточно ли крови Христовой, чтобы искупить мои грехи? Если я верю в это (а это единственное мое спасение), то я верю и в то, что она достаточна для искупления их грехов. Если — используем эту грубую аналогию — Христос оплатил мои счета, он оплатил и их счета. Я больше не могу предъявлять их к оплате.
Да, они еще могут отвергнуть Божие прощение и погибнуть, но мне в любом случае нечего с них взыскивать. В этом суть христианского прощения.
Отказаться от наших претензии к людям бывает очень трудно потому, что мы сами чувствуем себя неправыми перед Богом (и часто — перед людьми), и предъявляем, так сказать, встречный иск. И тут важно понять: во Христе мы действительно прощены. Ибо это для Меня, как воды Ноя: как Я поклялся, что воды Ноя не придут более на землю, так поклялся не гневаться на тебя и не укорять тебя (Ис 54:9).
Обвинения против нас уничтожены: истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту (Кол 2:14).
Мы прощены — и это проявляется в том, что мы прощаем других.
