Вечер. Клуб. Выступают знакомые. Шумно, душно и мило - как всегда. Утром я была в церкви (зашла, если быть честной, благодаря знакомому, с которым встречалась совсем по другим делам)...
Итак, привычная суматоха, лица, песни, разговоры ни о чем: имитация любви, счастья, дружбы. Иногда кажется, что и обиды - тоже имитация. Но срабатывает привычка, завораживает громкость и яркость происходящего, и еще теплится надежда, что с тобой-то все по-другому: и улыбки искренни, и рукопожатия, и объятия, и поцелуи.
Вдруг не к месту вспоминается церковь... Точно щелкает переключатель, и я оказываюсь в храме. Тихо, спокойно, все словно в дымке и очень реально. И я четко понимаю: я настоящая здесь, в церкви, а там, в клубе -сон, мне просто приснилось, причудилось, показалось. И так легко становится от этого открытия!
- Ира, ау! Что с тобой?
Кто-то трясет у меня перед лицом ладонью. И вправду, что со мной?
- Эй, ты где?
Где же я? А, в клубе.
- Тут, я тут, с вами.
А что было мгновение назад? Наваждение? Конечно. Привидится же такое! Вот она настоящая жизнь. Какая церковь?
- Пошли танцевать! Твоя любимая песня.
Идти танцевать почему-то не хотелось. Я вдруг ясно поняла: есть две жизненных плоскости, а я стою на грани. Очень шаткое положение. Надо сделать выбор. ѕ же мучительны попытки одновременно принадлежать двум мирам, устоять на нейтральной территории! Да и существует ли она?
Острое чувство "пограничности" накатило на меня, и, отхлынув, оставило в оцепенении. А потом захотелось что-то делать, куда-то бежать. Но вот только что и куда?
***
Психологический тренинг. Работа в парах. Я сижу с Машей. Задание: смотреть на своего напарника как на часть чего-то большего. Глядеть надо глаза в глаза. Вначале смешно. Потом стараюсь честно выполнять задание. И вдруг все вокруг пропадает. Я становлюсь такой маленькой-маленькой и словно растворяюсь в Машиных глазах. В голове (или в сердце?) звучит фраза: "Неизреченная сладость зрящих твоего лица доброту неизреченную". Откуда это и зачем? Никогда раньше не слышала. Вроде, похоже на какую-то молитву (я в то время знала только "Отче наш" и "Богородице Дево радуйся") Странно ...
- Ты знаешь, когда ты на меня смотрела, я почувствовала себя такой большой-большой, у меня было ощущение, что я могу тебя съесть глазами, - сказала мне Маша потом.
Прошло время. И я натолкнулась на эту строчку в молитвослове. Вспомнился тот тренинг и то необычное чувство. Что же это все-таки было такое?
В каждом человеке скрыт Образ Божий. Каждый - часть чего-то большего, в каждом можно увидеть - Самого Христа. Дыхание Вечности коснулось моего сердца на том тренинге, но понять это я смогла лишь год спустя.
***
Телефон доверия. Мое дежурство. Обычно по ночам дежурят вдвоем. Но тут внезапно моя напарница не смогла. Ничего страшного, я не в первый раз работаю ночью одна. Что-то мне никогда не звонили самоубийцы (сама удивляюсь, какие странные мысли иногда забредают ко мне в голову!). Надо бы почитать о суицидах, освежить знания: вдруг позвонят. Нахожу книгу, листаю.
Вот и вечер прошел, была пара несложных случаев, несколько информационных звонков. Вроде, все спокойно.
Наступила ночь. Звонит мужчина. Хочет покончить с собой. Я собираюсь предельно, в кулак сгребаю все нервы, мысли. Может быть, сейчас самый важный и серьезный момент в моей жизни и в жизни Игоря, так его звали.
- Как тебя зовут? Можно на ты?
Да, конечно, можно (непрофессиональный поступок!), только, пожалуйста, умоляю тебя, не делай ничего, - проносится у меня в голове.
Два с половиной часа разговоров о смысле и бессмысленности жизни, об одиночестве, неизлечимой болезни и ушедшей жене, о сыне и отце, кошке, которую он хочет завести. Два часа взлетов и падений. Вот, кажется - свет, спасение, всё, мы выбрели на дорожку ... И вдруг провал. И все сначала. По кругу. Бесконечно.
- Ты хороший человек. Я буду за тебя молиться, - внезапно говорит Игорь.
Молиться? За меня? Да за меня никто никогда не молился. Я и сама молилась не так часто. Почему он будет за меня молиться?
- Я это никому не говорил, а тебе скажу. Я видел дьявола. На подводной лодке чего только не увидишь (он бывший подводник). Только он - не человек. Субстанция. Можно на ты?
И опять круговерть разговоров о жизни, о сильных и слабых людях.
- Знаешь, живешь и кажется, что все хорошо, а ты попал в колесо дьявола. Как белка. Она бегает и думает, что в лесу, а на самом деле - она в колесе. И вырваться из колеса дьявола очень сложно.
Разговор окончен. Уже глубокая ночь. Собранность и железная воля сразу куда-то делись. На меня накатило и оглушило жуткое отчаяние. Несколько минут я держала голову в раковине под струей холодной воды, пыталась смыть грустные мысли. Как и что будет дальше? Я ведь ничего не узнаю.
Холодный страх. Вдруг все стало четко и ясно: вот Бог, а вот дьявол, это добро, а это мерзость. Душа как бы истончилась. И очень захотелось исповедоваться. Сколько я собиралась, но все время что-то мешало. Стыд? Гордость?
Дьявол существует, а значит, если я не с Богом, то автоматически попадаю в его ведомство. И опять это чувство балансирования над пропастью. Много было думано-передумано в эту ночь.
Наступило утро воскресенья. Я буквально помчалась в церковь. Хотя, конечно, планов идти в церковь после ночного дежурства у меня не было.
И была первая настоящая исповедь. Я плакала. А потом незабываемая легкость после причастия.
Я до сих пор молюсь за Игоря. Смог ли он вырваться из колеса дьявола?
И.Л.
