То, что новоизбранный римский понтифик принял имя Франциска, вызвало новую волну разговоров о евангельской бедности и о том, как те или иные наши ближние ей не соответствуют. То, что мы ей не соответствуем — это ладно, но вот ближние...
В самом деле, Франциск Ассизский — один из самых известных католических святых, знаменит своим почитанием «Госпожи Бедности». Он родился в средневековой Италии, в обеспеченной купеческой семье, но отверг все ради Христа. В мире, зацикленном на богатстве (как и наш) и престиже (еще больше, чем наш) он выбрал жизнь в добровольной бедности и уничижении, желая подражать Мужу Скорбей. Здесь нет нужды пересказывать его историю — она очень хорошо известна, отметим только, что он оказал огромное влияние на Католическую Церковь на века вперед, да и на весь мир.
Как он это сделал? Его секрет очень прост — это секрет всех вообще людей, которые что-то изменили, которые принесли какую-то пользу, оказали влияние. Он признал свою личную ответственность перед Богом. Он воспринял евангельские заповеди блаженства не как обращенные к другим, а как обращенные к нему.
Католическая Церковь и во времена Франциска обладала тем же роковым дефектом, что и нынешняя Православная, дефектом, который всегда мешал лучшим умам эпохи воспринять ее всерьез — она состояла из людей. А люди грешны. Купеческий сынок Франциск мог бы с легкостью отыскать какого-нибудь недостойного монаха, раскатывающего на дорогой колеснице — таких примеров в литературе того времени полно — и, с торжеством, заявить: «и эти люди учат нас жить!». А дальше, закрыв вопрос с Богом, продолжить жизнь средневекового мажора. Наверняка, многие так и поступили — их имен история не сохранила.
Но Франциск обратился ко Христу. И ему больше не было интересно, как ему высмеять претензии жирных монахов учить его жизни. Ему стало интересно, как угодить Господу. Он не стал требовать от других жить в бедности, терпеть лишения и унижения и проповедовать Евангелие — он сам стал проповедовать, терпя нищету и оскорбления.
Он исправлял современную ему Церковь не тем, что бранил людей за несоответствие идеалу — а тем, что сам всерьез старался этому идеалу следовать. Потому что Он хотел угодить Богу. Бог не действует через людей, которые требуют, чтобы другие менялись. Бог действует через людей, которые хотят измениться сами. Именно через них Он и меняет что-то в жизнях других людей, Церкви, страны и мира.
Почему мы не являемся такими людьми? Ответ очень прост — потому что не хотим. И мы можем выбрать две линии поведения. Мы можем прилагать усилия к тому, чтобы измениться; мы можем прилагать еще большие усилия к тому, чтобы выстроить систему оправданий, почему мы меняться не хотим.
Когда на страшном суде у нас спросят «что помешало вам стать святыми?», возможно, мы ответим «а вот был такой монах на иномарке, вот он помешал!». Но тогда у нас могут спросить «А как же именно он это сделал? И почему же он не помешал другим людям, которые были рядом с вами?» И мы вряд ли найдемся, что ответить.
Потому что никто, абсолютно никто не может помешать нам служить Богу всем сердцем, если мы хотим — как и никто не может нас заставить, если мы не хотим. Вопрос в том, чего же мы хотим на самом деле.
