Сколько в России литературных премий? Много, не один десяток. Сколько из них самых главных, таких, о которых нельзя не знать? Пять. Об одной из них мы говорить сегодня не будем — это премия Андрея Белого, самая заслуженная (существует с 1978 года), чрезвычайно авторитетная, она интересуется литературой принципиально не массовой, а в России это почти всегда означает далекой от реалистической традиции. А вот об остальных четырех поговорим. Самое время — премиальный сезон в разгаре.
«Национальный бестселлер» 2 июня объявил лауреата. «Большая книга» 27 мая определилась со списком финалистов, имена победителей станут известны в последних числах ноября. «Русский Букер» летом только приступает к работе, итоги премии за лучший русский роман года обычно подводит в декабре. Самая молодая из наших больших премий, «НОС» (название расшифровывается как «новая словесность» или «новая социальность»), обнародует свой короткий список в ноябре и окончательно закроет литературный сезон 2013-го уж после Нового года.
Не рано ли говорить о тенденциях сезона, спросит здесь, наверное, читатель. Не стоит ли подождать грома фанфар, аплодисментов, красных дорожек, счастливых лиц и только потом думать о закономерностях и исключениях? Аплодисменты аплодисментами, и красные дорожки самое время проветрить, осенью и зимой они очень даже пригодятся. Но и о тенденциях говорить самое время: фавориты определены, все главные книги года вышли (а те, что выйдут во второй половине, осмысливать и награждать будем уже в следующем сезоне). Что же это за тенденции?
2013 год оказался годом рождения совершенно нового явления в русской литературе — современного православного романа. У нас был великий христианский роман «Доктор Живаго», было много произведений, опирающихся на христианские мотивы и символику, но православного романа как явления массового, мейнстримного до сих пор не было. Теперь будет, и это уже факт истории — как бы ни развивалась дальше русская литература, этой страницы из ее истории не вычеркнуть.
Православный роман, о котором я говорю, — это не повествование о священнике или монахе, хотя и священник и монах в новейшей русской литературе явно перестали быть персонажами экзотическими, требующими особой интонации и сюжетных обстоятельств (так совсем еще недавно было в «Современном патерике» Майи Кучерской). Главный герой такого романа — чаще всего вполне обычный современный верующий человек. Насколько, конечно, верующий человек может быть похожим на всех, обычным.
Что объединяет столь разных персонажей? Прежде всего некоторая выключенность из событийного потока, неготовность быть инициаторами сюжетных перипетий. Это довольно странно, на первый взгляд, ведь мы говорим о центральных персонажах (у Водолазкина и Кучерской их имена к тому же вынесены в название произведений). Странность разъяснится, если мы поймем, что в каждой из пяти книг (современный православный роман ими не исчерпывается, но для примера довольно, пожалуй, и пяти) главный персонаж не отделен непроницаемой стеной от автора, он трансляция авторских идей, колебаний, надежд в романном мире. Ничего удивительного, что такой герой не преподносится нам как человек действия; в каждой из книг, о которых идет речь, он скорее гуманитарий-созерцатель, антипод деятельных бизнесменов, политиков, журналистов, либеральных трибунов и художников-авангардистов, с которыми сводит его судьба. Невовлеченность в события, апатия, нежелание казаться современным на поверку, конечно, оказываются мнимыми — в центре каждого из романов глубокая внутренняя работа главного героя или героини, заставляющая их не только действовать, но и на каждом шагу сверять свои действия с подлинными ценностями, духовный рост героев, непосредственно связанный с их принадлежностью к Церкви или возвращением в ее лоно.
Что из этого следует для самой литературы? Прежде всего то, что с православным романом теперь нельзя не считаться, это новое явление в нашей культуре, в которой столь большую роль играют премии, необходимо осмыслить, и кажется, это осмысление уже началось. Это несомненный толчок к развитию других жанров, назовем здесь хотя бы православную биографию и первую, самую заметную книгу в этом ряду — «Святой против Льва» Павла Басинского о Льве Толстом и Иоанне Кронштадтском. Хочется думать, что успех каждой из этих книг, подкрепленный аплодисментами, вниманием телевидения и всенародным триумфом, может оказаться важным аргументом в сближении Церкви и общества. Вдумчивые читатели это уже оценили — судя по тиражам, русский православный роман без титулов и лавров уже состоялся.
На фото - Майя Кучерская.