Судьба страны решается не только в Москве и больших региональных столицах. Игнорировать это — значит отгородиться от важной части нашей общей реальности. Недаром среди жителей мегаполисов уже не первый год растет мода на внутренний туризм с целью ближе узнать свою страну. У некоторых из малых городов России славное прошлое, но сегодня они переживают не лучшие времена. В некоторых — жизнь кипит с прежней силой. Но все они одинаково важны для понимания того, как возникла, сформировалась и живет сегодня наша страна. А значит, самое время узнать эти города в лицо. Читайте в проекте «Фомы» — «Малые города — герои России».
Тында как город имеет очень маленькую изнанку, никаких тебе километров унылых складов, промышленных пейзажей и гаражных массивов на подступах к нему. И когда, сидя в поезде, за очередным поворотом видишь белоснежные многоэтажки в низинке среди густо-зеленых сопок, испытываешь мгновенное удивление и восторг — так ловко вписались эти человеческие творения в здешнюю природу.
Медвежий край
Поселение здесь существовало с 20-х годов XX века: сначала просто как зимовье, где обитали золотоискатели и охотники, потом как полноценный поселок, получивший название Тындинский. Название пошло от эвенков, коренных жителей севера области.
Проект строительства Байкало-Амурской магистрали появился в 1930-е годы прошлого века — руководство страны решило освоить нехоженый край и протянуть железную дорогу между поселком Уруша в Забайкальском крае и селом Пермское, ныне Комсомольском-на-Амуре. Предполагалось, что строить дорогу начнут в 1933 году — и закончат через два года, однако в итоге на завершение проекта понадобилось 49 лет.
Но не будем забегать вперед. Все планы БАМа существовали на бумаге — там, где должна была проходить железная дорога, земли практически не были освоены. Вольных строителей не удалось завербовать в достаточном количестве, и к решению вопроса привлекли ОГПУ. На севере Приамурья был создан Байкало-Амурский исправительный лагерь, печально известный как БАМлаг. Прибывших ссыльных встречала тайга, вечная мерзлота и 50-градусные морозы — послаблений людям не давали ни природа, ни советская власть.
Однако с началом Великой Отечественной войны строительство магистрали пришлось заморозить. На тот момент железнодорожные пути были проложены всего на двух участках, с которых незамедлительно сняли рельсы, мостовые фермы, и все это отправилось на запад страны, в места крупных военных операций. Например, на строительство железной дороги от Сталинграда до Свияжска, которая в итоге повлияла на исход Сталинградской битвы.
Проект БАМ замер на неопределенное время — после войны было не до него. И о строительстве Байкало-Амурской магистрали вновь зашла речь только в середине 60-х годов. На тот момент поселок Тындинский представлял собой вполне мирное и спокойное поселение. Да, медвежий край. Да, морозы и далеко до цивилизации. Но люди здесь были сильные, привычные ко всему, недаром из ссыльных. А кто сильным не был, тому приходилось им становиться.
В конце 60-х, когда в Москве зашуршали извлеченные из архивов бумажки со словом БАМ, в поселке появилась своя музыкальная школа — признак грядущей цивилизации. Многие из ссыльных были людьми образованными и интеллигентными, и подрастающее поколение перенимало от родителей стремление к духовному развитию.
Первое время дети занимались в небольшой бревенчатой избушке, посреди которой стояла огромная печь, настоящее спасение. Морозы держались под 50 градусов, и ребята, приходившие на занятия, сначала отогревали пальчики в печной «духовке», или, как ее тогда называли, «каховке».
Новорожденный город
Строительство Байкало-Амурской магистрали было окончательно утверждено, и вот наступил знаменательный 1972 год. Началась Всесоюзная стройка.
В поселок начали приезжать строители. Сначала чуть-чуть, потом все больше и больше. Ехали семьями, бригадами, приезжали одиночки-энтузиасты. Людей надо было куда-то селить, для них на скорую руку возводились щитовые и «засыпные» дома. Назывались они времянками: брались два щита, между ними засыпали опилки, строительный мусор, стекловату, пенопласт — что было под рукой. Тогда это жилье казалось вполне пригодным, но временным. Однако эти домики и по сей день «украшают» окраины Тынды, и в них по-прежнему живут люди, и оправдывается любимая многими россиянами фраза «нет ничего более постоянного, чем временное»…
Семейные люди везли с собой детей, местная школа переполнилась быстро, и в Тындинском начали на скорую руку возводить школы. В этот период закладывалась инфраструктура будущего города.
Так сейчас выглядит один из самых юных российских городов, расположенный на самой границе Амурской области и Якутии. В этом году ему исполнилось ровно 40 лет.
В 70-х годах прошлого века Тында прогремела на всю страну. Здесь начиналось строительство Байкало-Амурской магистрали, и необходим был город, центр управления — именно это и стало причиной рождения города. Поколение, росшее в те годы, до сих пор помнит громкие эпитеты, которыми награждали Тынду и БАМ: «крайняя точка Москвы», «железный путь», «всесоюзная стройка».
Такова официальная и в общем-то правдивая версия создания города. Но на самом деле все началось намного раньше: и Байкало-Амурская магистраль, и сама Тында.
Между тем БАМ гремел на всю страну. Студенты-комсомольцы мечтали попасть туда, где создается история. А тем временем между деревянными избушками, где жили «коренные» тындинцы, все было перерыто, вдоль улиц прокладывали коммуникации, и среди всего этого лавировали огромные КАМАЗы с щебнем, землей, песком, дровами… Население поселка — который получил официальный статус города и стал гордо именоваться Тындой только в 1975 году, — начало расти в геометрической прогрессии. К концу 1970-х годов оно перевалило за 50 тысяч человек. И что это были за люди!
Даже сейчас, в прагматичные 2010-е годы, в нынешних жителях Тынды, в самом городе ощущается та атмосфера, в которой его возводили. Ведь на стройку века ехали не просто инженеры, учителя, врачи, статистики, инженеры, железнодорожники, архитекторы — в первую очередь это были романтики, энтузиасты, для которых казалось естественным покинуть удобные и привычные условия, променяв их на один из самых холодных российских уголков. Выдерживали не все, но большая часть оставалась.
«Когда в марте 1978 года мы приехали на БАМ, стояли суровые морозы, столбик термометра опускался ниже 40 градусов. Первое время было очень трудно. Но пришедшая после морозов весна мне запомнилась навсегда. В мае грянула жара, 30 градусов выше нуля, зацвел багульник, сопки были абсолютно розовыми, и я восхищалась красотой этих мест. Тогда я поняла, что влюбилась в Тынду...» — вспоминает жительница города Галина Вородюхина.
А еще эти люди были молодыми. И не только стройка кипела в «новорожденном» городе — кипели страсти, начинались влюбленности, игрались свадьбы, рождались дети.
Эту возвышенную сторону нашей жизни как нельзя лучше отражают простые цифры. Если до 1972 года в поселке в среднем регистрировали 70 рождений и 30 свадеб в год, то в 1978 году на свет появились 1004 малыша и 629 пар вступили в брак. Но все рекорды «урожайности» побил 1986 год, когда местный ЗАГС зарегистрировал рождение 1444 малышей.
В ту пору в Тынде работало немало выходцев из Украины, Белоруссии, Таджикистана, Узбекистана, и межнациональные браки были привычны явлением.
А как игрались эти свадьбы! Пожалуй, такой романтики не сыскать было ни в одном уголке СССР. Да и сейчас вряд ли отыщешь. Свадеб было очень много, шумных, простых и очень веселых. В то время в городе было всего две улицы и очень мало легковых машин. На празднование съезжались на КАМАЗах, «Магирусах», автобусах, украшая мощные машины чем Бог послал. Обычное дело: едет КАМАЗ к загсу, в кузове стоит невеста, фата развевается, а вокруг — грязь, люди в резиновых сапогах….
Люди битком набивались в однокомнатную квартиру — под ЗАГС выделили помещение на первом этаже первого многоэтажного дома в Тынде — стояли, как селедки в бочке, ни о каком шампанском и речи не шло, для этого просто не было места.
Впрочем, романтика романтикой, но после того, как возникала ячейка общества, бытовые вопросы вставали ребром. Судьба тындинцев баловала — пока к стройке были прикованы взгляды всей страны, а главное, ее руководства, город буквально купался в продуктовом и промышленном изобилии — а также культурно-духовном, так как именно сюда ехали крупные звезды, советские и зарубежные, сюда приезжали известные ансамбли и доставлялись книжные новинки. Между тем жилья хватало далеко не всем, хотя к 1983 году в Тынде было сдано большинство 5-ти и 9-тиэтажек. И, нарушая все планы, строительство решили продолжать. В 1986 году сдали последние дома невиданной для области высоты в 16 этажей.
Уже позже, в самом начале смутных 90-х, в Тынду пришло и православие. В 1970-1980-х годах комсомольцы-энтузиасты, строители БАМа, религией особо не интересовались. Однако когда люди прижились, признали Тынду своим домом, многие горожане ощутили потребность в вере. В 1990 году, в августе, в городе был образован приход Святой Троицы. В 1992 году ему выделили здание бывшей библиотеки, и почти семь лет горожане приходили в маленький уютный дом в конце Красной Пресни, центральной улицы города. Количество прихожан росло, и в 1998 году началось строительство Тындинского кафедрального собора в честь Животворящей Троицы. Этот великолепный храм высотой почти 30 метров возвышается в самом сердце города, на перекрестье улиц Красная Пресня и Профсоюзная.
В 2001 году строительство завершилось, и тындинская община перебралась туда, а на месте бывшего прихода устроили Покровский женский монастырь. Надо сказать, Свято-Троицкий храм имеет особое значение для всего Тындинского района, так как он пока единственный. Поэтому духовенство прихода регулярно выезжает во все притрассовые поселки, окормляет верующих.
Вся прелесть перемен
В 1986 году наш городок на себе ощутил все прелести перемен, охвативших страну. Недостроенные объекты заморозили, изобилия убавилось, работы перестало хватать. Кто не успел получить квартиру и переехать из времянок, так в них и остался. Постепенно вслед за материальным благополучием схлынуло и ощущение избранности. В 1990-е годы люди начали уезжать из города, возвращаться к своим корням, туда, откуда приехали на «стройку века», на которой так задержались. Это было больно — многие обзавелись семьями, успели вырастить детей и создать себе, как сейчас принято выражаться, «подушку безопасности». Население города постепенно уменьшилось с более чем 60 тысяч человек до 30 тысяч.
Однако жизнь на этом не остановилась. Да, она стала трудней. Тында перестала быть сердцем БАМа, постепенно, к нулевым годам, главное железнодорожное управление перенесли в Хабаровск, транзитных поездов стало намного меньше… Но! Всегда есть «но», и в случае с Тындой оно несет положительный оттенок. Городу пришлось трудно, пришлось привыкать к самостоятельной жизни, уже без мощной градообразующей структуры, какой являлось железнодорожное управление.
Однако жизнь в этом городе по-прежнему сохраняется и по-прежнему удерживает особый баланс между таежной романтикой и прагматичностью, столь привычной в наше время. И по-прежнему, когда едешь в город на поезде (аэропорт, к сожалению, уже давно закрыт), наблюдаешь удивительное зрелище: час за часом — сплошная тайга и речки с прозрачно-коричневой водой, где и летом встречаются островки льда, а из признаков цивилизации — электроопоры вдоль железной дороги и заброшенные будки путейцев.
А сами тындинцы давно привыкли к особенной, самобытной жизни здесь, среди лесов и сопок, и не обращают на нее особого внимания. Например, рассказывая про медведей, гуляющих по улицам, практически ничего не преувеличивают: весной разбуженные и голодные звери действительно бродят по окраинам города, представляя собой немалую опасность. А иногда горожане, бывая в других краях, шутят: «Другие на оленьих упряжках ездят, а наша семья бедная, мы на поезде приехали…»
На заставке фрагмент фото Николаия Гусева (Яндекс).