В апреле, на Пасху, Святейший Патриарх Кирилл посетил московский Дом-интернат № 15 для детей с ограниченными возможностями. Беседуя с его сотрудниками, Предстоятель сказал: «На Суде Господь не спросит нас ни о чем: ни о нашей должности, ни о нашей зарплате, ни о том, как мы выглядели, ни о том, где мы жили, ни о том, были ли мы здоровы или чем-то болели… Он спросит только, помогали ли мы другим людям. Я очень рад быть в учреждении, где одни люди помогают другим». Чем живет это учреждение, с какими трудностями сталкивается, какие радости испытывает? Чтобы ответить на эти и другие вопросы, корреспондент «Фомы» отправился в Дом-интернат № 15 и провел один день рядом с его сотрудниками и воспитанниками.
Дом-интернат № 15
Дом-интернат № 15 принимает детей с диагнозом «умственная отсталость». Этому могут сопутствовать другие заболевания: ДЦП, аутизм и проч.
Примерно 20 % находящихся здесь детей — те, кого родители отдают сюда на время (рабочей недели, рабочего дня). Остальные — дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей.
***
Внешне все здесь напомнило мне детский лагерь погожим летним днем. Для маленьких детей — площадки с верандой. Старшие ребята, по пояс раздетые, играли в футбол и волейбол. По асфальтовым дорожкам катались дети на велосипедах и самокатах. «Саша! Надень кепочку...» — просила воспитательница. Саша упрямо срывал головной убор и кидал на землю. Воспитательница поднимала, отряхивала.
Вдруг ко мне подкатил мальчик на инвалидной коляске. «Подкатил» в буквальном смысле слова — ловко затормозил с разворотом на девяносто градусов в сантиметре от моей ноги. Мы пожали друг другу руки. Мальчика звали Сережей. Казалось, передо мной был обычный ребенок. Только взгляд у него какой-то рассеянный, глаза бегающие... Неожиданно Сережино внимание привлекли мои наручные часы. Он резко схватил мое запястье и притянул его близко к глазам. На циферблате, кроме цифр и стрелок, было по-английски написано: «Friday».
— Пятница, — объявил он. — Я знаю, я учил... По-английскому пятница — фасó...
«Фасó»?! Что это за выдуманное слово... Причем с ударением на последний слог — «фасó».
— Я по-английскому... Это да... Понедельник... Вторник — это фáсо... — на этот раз он перенес ударение в своем слове на первый слог. — Среда — фасó, а четверг — фáсо. Пятница — фасó...
Умственная отсталость может сопровождаться заболеванием опорно-двигательной системы. В Доме-интернате более здоровые помогают более слабым.
***
В Доме-интернате есть отделение милосердия. Это традиционное название отделений для самых тяжелых больных, которые не могут ничего делать без посторонней помощи.
В боксе (палате) было светло и чисто. И непривычно «молчаливо». Были слышны детские голоса, но не было ни одного слова. Либо плач, либо сопение, либо мычание...
На кровати спала девочка дошкольного возраста с узенькой трубочкой в носу. Она не может принимать пищу через рот, санитары кормят ее с помощью специального зонда.
Из детского манежа на нас испуганно смотрел мальчик. Он сидел в очень странной позе — на корточках, но при этом соединив руки в замок под коленками. Он вдруг заплакал.
Другой мальчик, мотая головой в разные стороны, сидел в инвалидном кресле и был пристегнут к нему ремнем. Сам он сидеть на кресле не смог бы. На вид ему было года три, а сколько на самом деле — сказать невозможно: умственно отсталые дети обычно выглядят младше своих лет.
С нами была доброволец службы «Милосердие» Маша. Она была совершенно спокойна. Нет, это было не равнодушие, не привычка и не профессиональный цинизм медика. Маша не медик, она филолог. И она просто любит детей.
Маша подошла к маленькой Полине и взяла ее на руки из манежа.
— У Полины слабое сердечко, ей нельзя сильно возбуждаться. Поэтому когда во время прогулки более здоровые дети играют во что-то подвижное, мы уводим ее в уголок, чтобы она не видела…
Фактически у каждого ребенка в отделении милосердия есть такие особенности. Маша знает обо всех.
— Маша, а Вам-то зачем эта добровольческая работа? Вы молоды, здоровы…
Маша ответила, даже не задумываясь:
— Я верующий человек. И мне важно, чтобы жизнь была служением. Когда это так, то голова «становится на место», ты четко понимаешь, что и ради чего делаешь. Все, что раньше казалось проблемой, теперь представляется просто цветным мусором...
Каждый крещеный ребенок причащается раз в месяц. Но не все способны исповедоваться. Детей с тяжелой формой умственной отсталости причащают без исповеди.
***
По пятницам в семь утра в Доме-интернате начинается Литургия. Надо успеть причастить детей до половины девятого, когда по расписанию начинается завтрак. Служба проходит в домовом храме во имя Казанской иконы Божией Матери — красивом, ухоженном, аккуратном. Он занимает половину холла одного из этажей. Служит отец Дионисий.
В этот раз на службу пришло человек пятнадцать детей — те, кому здоровье позволяет, во-первых, физически прийти, а во-вторых, в принципе иметь желание куда-либо приходить или не приходить. Таких детей называют «сохранными» — больной ребенок все же воспринимает мир вокруг.
Многих отец Дионисий причащал в палатах. Здесь заведен график причащений: в одну неделю — один корпус, в другую — другой и так далее. В среднем каждый крещеный ребенок в интернате раз в месяц причащается.
Отец Дионисий шел по коридору, а за ним тянулся запах ладана. На шее священника — продолговатый металлический цилиндр. Это Чаша со Святыми Дарами — специальная. С традиционной Чашей по палатам ходить было бы очень неудобно.
Батюшку сопровождали добровольцы службы «Милосердие». Они выступали в роли церковного хора, а главное — помогали причастившимся детям запить принятые Дары. Без добровольцев было бы сложно чисто физически: больные дети вели себя неспокойно. Их надо держать, направлять, ставить на ноги...
В нашей беседе с отцом Дионисием прозвучали слова, которые не могли не прозвучать. Батюшка сказал:
— Господь мог бы призвать этих детей к себе, но зачем-то пока не призывает. И это неслучайно. Эти дети нужны нам, чтобы мы с вами учились любви и состраданию. Чтобы хотя бы чуть-чуть вымывали из черствых сердец эгоизм...
«Да-да, батюшка, все так, — крутилось у меня в голове. — Мы, христиане, призваны любить, и этому нужно учиться. Все понятно. Но ведь в жизни детей — вот конкретно этих детей — это ничего не меняет!»
А впрочем... Санитары и добровольцы рассказывают, что после Таинства Причастия дети становятся более спокойными — уже не брыкаются, не вырываются, послушно дают себя одеть...
Когда в этом году на Пасху в Дом-интернат приезжал Патриарх Кирилл, одна из санитарок, подойдя под благослование, обратилась к Святейшему:
— Наши дети — особенные. Я верю, что в духовном плане им дано больше, чем нам, обычным людям. Мы все только стараемся стать ближе к Богу, а наши дети уже с Ним...
Я где-то читал, что дети-инвалиды по-настоящему видят и слышат ангелов. Не знаю... Пусть богословы, если что, меня поправят.
Если больного ребенка находят на улице и нет возможности установить, крещен ли он, его крестят.
***
— Димочка, солнышко, здравствуй! Как твои дела? Ты знаешь, я со вчерашнего дня по тебе соскучилась. У нас сейчас время обеда. Будем кушать, лапуль? Ты просто попробуй — чуть-чуть. Не понравится — я не буду заставлять. Если проголодаешься, за ужином поешь...
Так сестра милосердия Елена кормила с ложечки маленького лежачего мальчика с тяжелой степенью умственной отсталости. Всего в Доме-интернате работает около десяти сестер милосердия из сестричества при храме святого благоверного царевича Димитрия в Первой градской больнице. Они берут на себя часть нагрузки санитаров и воспитателей.
Методист Дома-интерната Лариса Васильевна сказала мне:
— Работу сестер милосердия трудно переоценить. Они являются образцом трудолюбия, доброты, духовности. Оказывают практическую помощь сотрудникам отделения.
Оно и понятно: в каждом боксе отделения милосердия на двадцать пять детей — три санитара и один воспитатель.
— Детей нужно одеть, раздеть, помыть, покормить, дать неободходимые лекарства, вывести на прогулку, помочь во время процедур, во время занятий и так далее, — рассказала Елена. — Но ведь этого недостаточно. Ребенка нужно «вести» — то есть постоянно следить, что интересно лично ему, в чем особенности его характера. И общаться с ним как с личностью. Тогда у него есть шанс развиться в меру своих возможностей.
В интернате был такой случай. Мальчик поступил с диагнозом «тяжелая умственная отсталость». С ним работали, занимались — и медицинская комиссия изменила диагноз на «умеренную». Продолжили опекать — со временем диагноз поменяли на «легкую». Потом мальчик перешел из отсюда в коррекционную гимназию. Пример этот — редкий, уникальный. И все-таки — прецедент.
А еще детей с умеренной умственной отсталостью чаще берут в семьи. За прошедший год из четырехсот детей шестеро детей обрели семью, что, по словам директора интерната Галины Ивановны Михайличенко, самый значимый результат работы дома-интерната.
В Доме-интернате давно привыкли к тому, что в коридоре можно встретить священника в облачении.
В боксе на двадцать пять детей — три санитара и воспитатель. Эти люди всех себя отдают детям. Но их сил физически недостаточно. Сотрудникам интерната помогают сестры милосердия из сестричества при храме святого благоверного царевича Димитрия в Первой градской больнице. Это — пример успешного сотрудничества Церкви и государства.
***
— Спасибо, что пришли, — провожал меня охранник на выходе из дома-интерната. — Удачи Вам со статьей!
— Спасибо Вам!
Удивительно, здесь даже охранники добрые. С любовью относятся к каждому. Только тогда я понял: и санитары, и воспитатели, и сестры милосердия, и добровольцы — все такие. Человек другого склада здесь, наверное, просто не прижился бы...
4 апреля 2010 года, на Пасху, Святейший Патриарх Кирилл посетил детский дом-интернат для умственно отсталых детей № 15 Департамента социальной защиты населения города Москвы. Предстоятеля сопровождали директор детского дома Г. И. Михайличенко, первый заместитель мэра г. Москвы Л. И. Швецова и протоиерей Аркадий Шатов, председатель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению. В домовом храме состоялась встреча Его Святейшества с воспитанниками детского дома, духовенством храма, сестрами милосердия и персоналом интерната.
«Сегодня я встретился здесь с сестрами милосердия, — отметил Святейший Патриарх, — это молодые девушки и женщины со светлыми, добрыми лицами, с радостью в глазах. Они пришли не потому, что кто-то заставил их сюда прийти, а по велению своего сердца. У верующего человека всегда есть потребность разделять свои ресурсы с другим человеком: Сам Христос нас к этому призывал, и религиозный образ жизни формирует такой взгляд на мир. Мы должны стремиться к тому, чтобы социальная работа Церкви занимала значительный удельный вес в масштабах страны. И не для того, чтобы что-то показать, а потому что такова реальная потребность верующего сердца».
По материалам www.patriarchia.ru
Фото Владимира ЕШТОКИНА
